Демон желания для девственницы

Она опять прищурилась, замерла. Поджала губы. Не верит мне наверно. Рассматривает меня внимательно. Это, блин, даже обидно, что не верит, а ведь даже как на след ее вышел, как личину Краснова надел, так даже по бабам не ходил, дразнил только. Алла Петровна, развратница, при мне себя ублажала и лезла в штаны. Для перекуса и так норм было. Катя слюнями капала, а я ее получить хочу… Или уже не хочу?

Мы как-то случайно встретились взглядом. Я уже готовился к язвительным обвинениям, стою, как у столба, когда таких как я еще жгли, и думаю: жги, черт с тобой!

Она улыбнулась и, резко раскинув руки, вдруг меня обняла. Сначала дурашливо, по-детски, а потом прижалась так по-доброму, нежно, потерлась носом о мою рубашку и меня окатило таким жаром, такой силой… Я чуть не захлебнулся от нее. Вот реально, словно мой идиотский всасун вывернулся и все выплюнул, что веками пожирал.

Я даже не дышал пару мгновений, пытаясь понять, что это за чувство такое, полноты… фу, полнота — это что-то про член в заднице, а такому не бывать… но…

− Ты это… чего? — спрашиваю я, как идиот, чтобы убедиться, что я все еще жив.

− Ну, исполнилась? — спрашивает она и поднимает на меня глаза огромные, красивые, искренние. − Ой… или ты от кого-то конкретного обнимашек хотел… не от меня?

У меня даже голова закружилась. Прижал ее к себе осторожно, но крепко уткнулся носом в ее макушку. Так бы и держал ее рядом.

− Дурная же ты, Алиса, демона и вот так вот…

Она же душой нараспашку ко мне. Она же вот так по-настоящему, целиком открылась и кому? Искусителю. Ой дурная, ее же другой бы мог так обидеть, души лишить, такую глупую.

− Ты же сейчас душу показываешь, − говорю я ей, хочу объяснить, почему это опасно, но не могу. Чувствую себя котом, которому дали потереться о чью-то… душу.

Она только плечами пожала и прижалась ко мне покрепче, а потом вздохнула.

− Так если есть что показать, почему не надо показывать? — спросила она.

И это она про душу? Ох, мышка моя, ласточка, девочка моя глупая. Не то что демонам — людям ее показывать опасно, но говорить об этом я не хочу, просто обнимаю ее, как блаженный болван… Хотя нет, простите, − сытый блаженный болван!

− А ты тепленький такой… и пахнешь приятно…

− Я просто…. это ты же такой запах выбрала в нашу первую встречу, − признаюсь я и все же целую ее осторожно за ухом, просто от переизбытка нежности, а она не отстраняется, только улыбается.

− А я знаешь чего всегда хотела? — говорит она прямо мне в грудь. − Смеяться не будешь? Честно?

Я киваю. Куда мне смеяться.

− Татуировку…

Я даже отстранился, чтобы посмотреть на нее.

− А почему это должно быть смешно?

Правда не понимаю. Что тут такого? Нормальное желание. Странно даже почему не исполнила.

Она вздыхает и чуть отстраняется.

− Вот тут я хочу татуировку, − поясняет она и чуть поворачивается, чтобы ткнуть пальцем в левое полупопие.

Не улыбнуться было невозможно. Она так мило поджимала губки, что я едва не хохотнул от умиления, но пришлось сдерживаться, а то ведь обидится, решит, что над мечтой смеюсь.

− Так за чем дело стало? — удивляюсь я. − Обещаю не кусать тебя за попку, когда ты снимешь штанишки в салоне.

Я весело развожу руками, а она смотрит на меня взволнованно, красная, смущенная.

− Так как же это, − бормочет неуверенно, − попу незнакомому человеку подставлять. А вдруг там только мужчины татуировщики? Я поэтому и не сделала, когда хотела. Пришла в салон, который Катька рекомендовала, выпила перед этим даже для смелости. А там… три татуировщика и все мужики под два метра по уши забитые. Я как представила…

− Во-первых, салонов много, − заявляю я со знанием дела, ну а что? У моих тел и татуировки были и пирсинг, даже неприличный. Надо же как-то развлекаться. — Во-вторых, я женщину могу через стену унюхать, и вообще могу за ручку подержать в процессе и проверить, чтобы там чего не того не наделали.

Вижу ее скептический взгляд и добавляю еще одну мысль.

− Ну, или если совсем край, то я могу сделать ее сам! Даже не прикасаясь!

Я щелкаю пальцами и от них летят красивые разноцветные звездочки, словно фломастером нарисованные поверх реальности, а потом они превращаются в мыльные пузыри и лопаются. Люблю этот фокус. Ничего серьезного, а дамам нравится. Главное не звездить так в лица их мужей.

− Уважаемый товарищ демон, вы сейчас упустите возможность пощупать попу, − говорит она, едва не смеясь.

− Я потрогал душу, − невозмутимо отвечаю я. − Это вкуснее.

Она на меня смотрит странно. Взгляд у нее такой неоднозначный: то ли думает, что я, жук навозный, что-то задумал, то ли к лику святых намерена меня причислить, то ли и то, и другое одновременно. Последний вариант это точно про меня. Я всегда хороший, нет я правда хороший! Добрый я, но всегда что-то задумал и сейчас… я пока не придумал что, но что-нибудь обязательно задумаю.

− А давай! — в итоге соглашается она. − Только надо же выбрать какую!

Мы вооружились ее телефоном, захватили ближайшую лавку и давай смотреть эскизы.

Я давно так не смеялся.

− Это пошлятина, − ворчал я на какую-то бабочку.