Демонология Сангомара. Наследие вампиров

Уильям люто взвыл от боли, схватил свободной рукой ее за горло, под ошейник, и сжал. И показалось ему, будто шея ее тоненькая и хрупкая, как веточка. Хрустнули позвонки. В агонии пес раскрыл пасть, закатил глаза и упал замертво.

К этому моменту всадники уже настигли его. Один направил в его сторону копье и, пришпорив коня, помчался вперед. Но лошадь резко остановилась, взбрыкнула перед самой целью, не желая продираться через высокий куст. И Уильям воспользовался этим: он схватил верхового за ногу и сдернул наземь. Испуганный конь пробил подкованным копытом голову своему ездоку и умчался в лес.

А второй всадник уже несся на Уильяма со спины, но тот успел обернуться и заметил нацеленное в него копье. Он дернулся, отскочил, но острие пронзило правое плечо и обломалось. Его сильно откинуло назад. От боли помутнело в глазах, и он почувствовал, как ярость захлестнула его. Не отдавая себе отчета, Уильям встал, качаясь, вырвал из плеча остаток копья, зарычал и швырнул его во всадника. Всадника сдуло с седла, словно пушинку.

Истекая кровью, он стал искать глазами третьего конника, однако тот уже мчался в сторону тропы с криками о помощи.

Уильям испуганно подбежал к коню, попытался залезть на него, неумело цепляясь за переднюю луку одной рукой, чтобы вставить ногу в стремя. Но конь брыкался, бил копытами, а стремя вместе с ним моталось из стороны в сторону. Легко сбросив с себя неумелого седока, животное вырвалось и ускакало в лес. Ударившись о землю спиной, Уильям болезненно и глухо застонал. Он с трудом поднялся, разогнулся. Рука его безвольно повисла вдоль туловища. Между тем он себя чувствовал странно: кровь прилила к его лицу, а тело охватило непонятным жаром. И тут он понял, что вокруг пахнет кровью, что запах ее стелется по лесу.

А издали, с запада, уже начали доноситься отзвуки утопленных в чаще голосов. Значит, там были другие отряды.

Стараясь не глядеть на трупы вокруг, Уильям прижал раненую руку к груди и помчался как мог в другую сторону. Подальше от преследователей. Подальше от дурманящих запахов крови. Значит, люди Райгара ищут его, как и говорил Гиффард.

Куда же ему бежать?

Лай собак не утихал и временами возникал то слева, то справа. Пока еще вдалеке, но расстояние лишь вопрос времени. Они знают, где он, и загоняют, как зверя. Неужели он стал зверем? Как он смог расправиться с нападавшими? Страх гнал Уильяма вперед. Он продирался сквозь кустарники, ветви хлестали его, царапали лицо, руки и ноги. Но он все бежал и бежал, пытаясь оторваться, надеясь забраться в самое темное место леса, куда даже самые рьяные преследователи не рискнут зайти.

Шум погони приближался, лился сзади и с боков.

Сосновый лес кончился. Уильям выбежал на большую прогалину, за которой рос уже густой темный ельник. Перед ним было весеннее озерцо, пересыхающее в остальное время. Все здесь лежало открытым взору, все как на ладони, ровно, и Уильям бросился вдоль берега к плотно стоящим елям, надеясь отыскать в их тьме спасение.

— Вон он! — завопил выскочивший из сосняка всадник. — Ату его! Ату!

Уильям помчался наперегонки со смертью.

Сзади, в паре десятков шагов, послышался лай своры, где было больше десяти собак. Они словно летели над землей, темно-серые, вытянувшись стрелой, шумели мелкими камнями, окаймляющими озеро. Но Уилл не оборачивался. Только чувствовал, что конец его близок. Ельник был еще далеко. «А может, прыгнуть в воду?» — подумал он. «Или позвать Вериатель?» — вдруг промелькнула дикая и неожиданная мысль. Но рисковать любимой подругой ему было страшно. Что может сделать кобыла, пусть и демоническая, против вооруженных копьями конников и своры злобных псов?

Ему на спину прыгнули. Он почувствовал сначала тяжесть собачьего тела, потом как его повело, и он споткнулся, упал вперед, больно ударившись. Тут же свет над ним померк от оскаленных морд. Заклацали страшные челюсти, и горячее собачье дыхание окутало его смрадным облаком. Он закричал от боли и страха. Его рвали, терзали, как загнанного зверя, и Уилл в исступлении катался по земле, пытаясь защитить тело от укусов.

Тем временем его окружил прискакавший отряд всадников.

— Смотри, как хорошо они справляются, — довольным голосом сказал один и направил копье на беглеца. — Может, пускай они его того, насмерть? Видели, как он двоих наших уделал?

— Коннетабль приказал взять его живым. Значит, возьмем живым! — ответил ему второй.

Он приготовился спешиться, чтобы оттащить псов за ошейники, когда над озером раздался душераздирающий протяжный вопль. Безо всякого приказа собаки бросили лежащего в луже крови Уилла, ощерились и исступленно залаяли. Всадники испуганно завертели головами по сторонам. Но вопль больше не повторился. Зато умолкло все вокруг, будто поддалось этой нарочной тишине.

Вода в озере забурлила, и оттуда выскочило нечто черное. Оно в прыжке перемахнуло через головы всадников и оказалось по другую сторону; затем неестественно замерло. Всадники с ужасом поглядели на зубастую страшную кобылу.

— Кельпи! Кельпи! — завопил кто-то.