Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя

Важнейшим следствием произошедших изменений стали девальвация демократических процедур, переход в ряде государств к их имитации, свертывание демократических реформ. Разумеется, отмеченные тенденции касались только тех стран, в которых в 1990‐х были предприняты демократические преобразования, разные по степени последовательности и глубины. Эти изменения не затронули государства, где с момента их возникновения установились авторитарные режимы (Узбекистан, Туркменистан), а также страны, в которых демократические процессы, развитие соревновательных начал в политике были прерваны после завершения крупных внутриполитических конфликтов, окончившихся победой одной стороны (Азербайджан, Таджикистан), – там победители в спешном порядке устанавливали авторитарные политические режимы.

Однако глубина и масштабы авторитарного реверса зависели от особенностей каждой конкретной страны. Так, в ряде государств тенденции к возрождению авторитаризма столкнулись с серьезными ограничителями. Например, в Украине попытки президентов Леонида Кучмы (на втором сроке его полномочий, 1999–2004), а затем и Виктора Януковича (2010–2014) и стоявших за ними групп интересов создать авторитарные режимы провалились из‐за сильного сопротивления элит, обусловленного «горизонтальной» спецификой их конфигурации. Украинские элиты были разделены на соперничавшие региональные фракции, которые взаимно уравновешивали влияние друг друга. И в этом смысле их вполне устраивал режим, по определению Роберта Даля, «конкурентной олигархии»204, предполагающий публичную конкуренцию элитных группировок, их борьбу за массовую поддержку при низком уровне политического участия населения. Более того, группы, «обиженные» президентской властью, сыграли заметную роль в мобилизации недовольства массовых слоев населения политикой правящих режимов в ходе «оранжевой революции» (2004–2005) и «майдана» (2013–2014). Отсутствие консолидированной общенациональной идентичности, значительные историко-культурные различия между западом и востоком страны также сдерживали развитие авторитарных тенденций в действиях власти.

И в Молдове проявились факторы, сдерживавшие попытки президента Владимира Воронина использовать для установления авторитарного режима контроль Коммунистической партии, которую он возглавлял, одновременно над исполнительной и законодательной властью. Речь идет о традициях национальной политической культуры, в большей степени ориентированной на достижение компромисса, чем на подчинение авторитету, об отсутствии единой общенациональной идентичности, о неприятии элитами авторитарной системы правления, а также об относительно высоком по сравнению с другими странами уровне политического участия населения. Те же факторы – конкуренция внутри правящей элиты, демократические традиции в национальной политической культуре, относительно высокий уровень политического участия граждан – воспрепятствовали в Армении перерастанию «мягких» авторитарных режимов президентов Роберта Кочаряна (1998–2008) и Сержа Саргсяна (2008–2018) в более жесткие. В конечном итоге эти факторы способствовали победе демократической революции апреля – мая 2018 года.

Неоднократные попытки установления авторитарных режимов в Грузии (на завершающем этапе правления Эдуарда Шеварднадзе, на втором президентском сроке Михаила Саакашвили) оказались неудачными в силу различных причин: сильных антиноменклатурных настроений, укоренившихся в грузинском обществе после трагических событий 9 апреля 1989 года, когда советские войска разогнали мирную демонстрацию протеста; в силу традиций национальной культуры, а также такого фактора, как наличие среди политически активной части грузинской интеллигенции большого количества граждан, получивших образование в странах Запада205.

В Киргизии авторитарные устремления президентов Аскара Акаева, Курманбека Бакиева и Алмазбека Атамбаева в конечном итоге закончились для них фиаско, поскольку политико-географический раскол республики на Север и Юг и особенности построения национальной элиты, разделенной на несколько соперничающих кланов, создавали неблагоприятную среду для укоренения авторитаризма.

В странах же, где препятствий на пути усиления авторитарных тенденций не существовало (Россия, Белоруссия), начал осуществляться возврат к авторитаризму. Причины такого поворота были различными. В Белоруссии это отсутствие демократических традиций в политической культуре и сильные просоветские симпатии. В России важную роль сыграло разочарование значительной части населения в либерально-демократическом капитализме, под лозунгами которого осуществлялись демократические и рыночные реформы 1990‐х. Августовский дефолт 1998 года ознаменовал поворот массовых настроений в пользу возвращения к государственному патернализму и жесткому регулированию экономики. В дальнейшем авторитарный запрос усилился благодаря возрождению и широкому распространению в общественном мнении неоимперских стереотипов, затруднявших, помимо всего, и формирование гражданской нации.