Демоны джунглей

– Я поняла, – кивнула Пола Джонсон. – Да, я должна сказать еще одну вещь. Инженеру ни в коем случае нельзя напрягаться, идти самому. Его нужно нести.

– Нужно – значит, будем нести, – ответил майор. – Не в первый раз. Во всяком случае, не будем терять время. Сейчас придет наша последняя группа… А вот и они!

Из леса бесшумно вышли Разуваев, Куликов и Тараканов. При этом ефрейтор держал правую руку так, как держат грудного ребенка.

– Что случилось? – спросил у него майор.

– Так, ерунда, пуля задела, – ответил Куликов. – И что обидно: попало в ту же саму руку, что и в Афгане. Не везет моей правой.

– Давай свою невезучую руку сюда, – потребовала Пола Джонсон. – Я перевяжу.

Они уселись на упавшую сейбу, и доктор быстрыми и умелыми движениями начал бинтовать рану. При этом она и ефрейтор о чем-то тихо разговаривали. «Вот, у них уже есть о чем поговорить, – подумал Переверзев. – Значит, отношения зашли достаточно далеко. И что же Андрей будет делать, когда настанет время уезжать?»

Он махнул головой, отгоняя эти размышления, и обратился к сержанту:

– Так, Егор, давай двигай к роще, как мы с тобой заранее говорили. Не забудь оставить следы, только по-умному, чтобы они не догадались, что это обман. В роще у нас там все сделано, видно, что мы там были. Даю тебе на все двадцать минут. Все, пошел!

Когда сержант отправился оставлять ложный след для боевиков, майор отдал приказ Рустамову и Аблязову. Им он приказал сделать носилки для Шестернева. Солдаты отошли немного в сторону, срубили два молодых деревца (причем так, чтобы места порубки не были заметны); затем они набрали лиан и сплели из них днище носилок.

Пока они всем этим занимались, вернулся Разуваев. Теперь все было готово к тому, чтобы начать поход к реке. И отряд двинулся к реке.

Впереди Переверзев поставил Аблязова и Разуваева – они были самыми искусными следопытами. Они должны были провести отряд так, чтобы враги не могли найти их след. А если бы и нашли, им потребовалось на это немало времени. Следом за следопытами шли африканские солдаты. За время операции они приобрели большой боевой опыт, и теперь майор вполне мог на них положиться. Затем несли носилки с инженером Шестерневым. Иногда это делали Рустамов и Тараканов, иногда кто-то из африканцев. Затем шел раненый ефрейтор Куликов. Переверзев с Новиковым и доктором Джонсон замыкали шествие.

– Ты помнишь место, где вы оставили плоты? – спросил майор у Новикова.

Тот мрачно покачал головой:

– Вначале мы делали зарубки, чтобы затем иметь возможность вернуться. Но потом, когда услышали чьи-то голоса…

– То есть наши голоса.

– Но мы же не знали, что это ваши! В общем, после этого уже никаких зарубок не делали. Так что найти плоты будет сложно.

– Да, это верно… – протянул Переверзев.

Он вспомнил, как в этих местах выглядит берег. Да тут в трех метрах можно корабль спрятать – и ты его не увидишь. И Переверзев вспомнил волжские берега под Самарой, знаменитые Жигули. Там выйдешь на кручу – в одну сторону на пять километров видно, и в другую так же.

– Скорее всего, придется делать новые плоты, – заключил он.

– Боюсь, что так, – согласился капитан.

Прошли еще некоторое время, и майор спросил:

– Как ты оцениваешь потери боевиков от нашей операции?

– Ну, мы-то сами ликвидировали только часового, – отвечал капитан. – Но я из зарослей наблюдал за работой твоих ребят, а также группы Разуваева. Вот вы положили немало. Думаю, твои люди уничтожили человек двенадцать-тринадцать. И сержант с ефрейтором человек восемь.

– Значит, всего было уничтожено 22–23 боевика, – заключил Переверзев. – А сколько их всего было в лагере, как думаешь?

– Полагаю, человек сто – сто десять, – отвечал Новиков.

– Вот и я так думаю, – кивнул майор. – Значит, их осталось еще восемьдесят – девяносто бойцов. Бойцы они, правда, неважные…

– Не скажи, – покачал головой капитан. – Там, на другом берегу, в самом первом бою, они нас хорошо раскатали. Они разгильдяи, дисциплину не соблюдают, но дерутся неплохо.

– Возможно, это зависит от того, с кем мы имеем дело, – заметил майор. – Ведь у них две группы – боевики мароре и сепаратисты из Луэны. Мне кажется, сепаратисты – более опасные противники.

– Да, в лагере у них было больше порядка, – кивнул капитан.

Все важное было сказано, и они замолчали. Надо было беречь силы, и нужно было следить за направлением движения, за состоянием группы и прислушиваться к звукам, доносящимся с разных сторон. Был еще один важный вопрос, о котором они не говорили, – это возможность погони. Однако ни один из руководителей отряда не стал его затрагивать. Слишком мало было данных, чтобы что-то сказать с уверенностью. А говорить просто так, толочь воду в ступе оба не привыкли.