Демоны города масок

Я отвернулся, но этот мимолетный жест, конечно же, не укрылся от Ратнара.

– Так вот что ты имел в виду под страстями. Признавайся, дурак, втрескался в невесту Тира? Ты же сам прекрасно понимаешь, что встрял туда, куда встревать не следовало. Понимаешь ведь?

Я хмуро кивнул, все еще не глядя на Ратнара. На его лице вдруг расцвела язвительная усмешка.

– А Амаль Кахир знает, что тот, кому она грозила смертью, по-дурацки в нее влюблен?

– Она уверена, что я ей врал. Считает меня предателем.

– Она права, друг. Тебя заслали, как шпиона. А шпионы – это предатели, уж извини. Дел ты, конечно, наворотил немало, а сейчас еще и подливаешь масла в огонь. Подумал хоть, что будет, если командир узнает о твоем побеге?

– Как он узнает? Я проскользнул незамеченным.

– Дурак! Что ты выберешь, если твой долг перед императором столкнется с чувствами к ней?

– Долг превыше всего, – процедил я, нутром чувствуя склизкую ложь в своих словах. С девяти лет долг был для меня всем, служба в войске навиров – честью и гордостью, власть, данная этой службой, – превосходством. Все рушилось у меня на глазах. Из-за нее… хотя нет, из-за меня самого.

– Надеюсь, что ты не врешь мне. Или хотя бы себе.

С этими словами Ратнар поманил меня за собой обратно на широкую улицу. Я последовал за ним, вновь призвав верные тени. На Адрам уже опустилась вечерняя мгла, а с неба сыпалась мелкая снежная крупа, которую то и дело задувало мне за шиворот. Из-за тумана теней я почти ничего не видел, и только ярко-красный ворот шинели Ратнара напоминал маяк.

Вскоре мы достигли ворот имения воеводы, и на подходе к ним я рассеял тени. Сердце пустилось в пляс, стоило воспоминаниям вернуться к злополучному балу. Два танца с Амаль и мой бешеный пульс в висках, их помолвка с Тиром, шавки Айдана, которым не хватило всего пары мгновений, чтобы укрыть свою жертву под заговоренными плащами, и их смерть… Глупый порыв, которому я не смог противиться… До чего же упоительными показались минуты, проведенные наедине с Амаль! А еще хрупкая фигурка Лиры, топчущаяся у комнаты, которую мне выделили в ту ночь. Она не отходила от меня до самого утра, а я чувствовал себя последним негодяем. Да я им и был. Меня всем сердцем любила девушка, о которой мечтал бы каждый мужчина империи, а мне вдруг опостылела ее любовь. И увы, я уже ничего не мог с собой поделать.

Нашему союзу осталось недолго. Всего несколько дней, пока я подберу подходящие слова. А после будь что будет.

Может, и вправду запросить перевод в глухую провинцию и попросту сбежать от всего, что наворотил?

– Амаль Кахир не будет разговаривать с вами без воеводы. Увы, сегодня его нет в имении. – Знакомый голос Данира заставил меня тряхнуть головой и сосредоточиться. На лице бывшего соседа по тумбочке горело желание разорвать меня на кусочки и скормить волкам. Я криво усмехнулся, глядя в глаза солдату Амаль, и вложил в эту усмешку все презрение, на какое только был способен.

Ратнар отметил нашу молчаливую дуэль и заявил:

– Только я, как командир сыскного отряда, решаю, когда и кого мне допрашивать. Дело государственной важности и не терпит отлагательств. Проводите нас к Амаль Кахир! Живо!

Данир скривился, но с места не сдвинулся.

– У меня приказ никого не впускать, – процедил он.

– Зачем этот глупый спор, если мы все равно пройдем? Разве посмеешь помешать нам? – вклинился я.

– Сейчас же пропусти господ. Воевода ничего не говорил о навирах, – одернул Данира еще один знакомый мне солдат Амаль – Наим. Не так давно мы чуть не сцепились в драке. Сейчас же он выглядел куда более миролюбивым, но его нос картошкой по-прежнему манил хорошенько по нему врезать.

– Не называл бы ты крысу господином.

– Не забывайся, солдат! – рявкнул я, и воздух между нами с Даниром накалился. Моя рука легла на ножны с особым кинжалом, и от его цепкого взгляда не укрылось это движение.

– Я провожу вас, – влез Наим и приоткрыл тяжелую створку ворот.

Я отвел глаза и направился следом за Ратнаром, различив за спиной явный звук злобного плевка на землю. Друг только хмыкнул и процедил: «Вот из-за таких ушлепков нарамцев и считают дикарями». Наим наверняка слышал эти слова, но промолчал.

С наступлением вечера из имения воеводы потихоньку уходила суета. По дороге к покоям Амаль мы встретили всего нескольких служанок и троих солдат, каждый из которых проводил меня долгим неприязненным взглядом. У нужных дверей дежурили еще двое бойцов, которые пропустили внутрь только Наима.

Через пару минут Амаль вышла к нам вместе с Наимом, не приглашая в покои. На ее лице застыло выражение крайнего равнодушия, но я отметил красные глаза и припухшие веки, лишенное красок лицо и пустоту во взгляде. Что-то не так. Куда делась привычная Амаль? Почему она… так отстранена?

– С чем пожаловали? – осведомилась Амаль, плотно закрыв за собой дверь.

– Допросить вас. Вчера вы не соизволили поговорить с чтицей тела, а ваша служанка и вовсе лыка не вязала. Сегодня я пришел лично.