Демоны города масок

Все слова, что толпились в голове, вдруг исчезли, оставив после себя топкую пустоту. Амир услышал, как дверь открылась, и поднял на меня слегка затуманенный взгляд. За дни, проведенные в карцере, черты его осунувшегося лица заострились еще сильнее, под глазами залегли тени, а кожа как будто посерела. Взъерошенные темные волосы смешно топорщились. Мне вдруг захотелось запустить пальцы в эти мягкие пряди и пригладить их. Как в ту ночь, когда он впервые поцеловал меня. В ту ночь, которую я не смогла позабыть.

Зеленая шинель вместе с мундиром валялись на соседнем кресле, как и портупея. В простой белой рубашке и наспех заправленных в сапоги черных форменных брюках Амир словно бы вновь превратился в Ингара, которому я доверяла и в которого по-идиотски быстро влюбилась.

Что мне сказать? Как отговорить? Как спросить о Лире?

Во рту пересохло, как в самый знойный день нарам-ского лета.

– Я рад, что повидаю вас перед отъездом, – тем временем признался Амир. – Я искал вас для важного разговора, но уж простите, постеснялся врываться в спальню к Тиру.

– С чего ты взял, что я была в его спальне? – фыркнула я.

– Вы его невеста, – пожал плечами Амир. – Никто вас не осудит. Нет, вру. Осудят. Народ здесь такой, сами понимаете. Они осуждают всех и за все. Вы еще не женаты, но уже проводите ночи в его постели.

– А ты осудишь? – В моем голосе послышался вызов.

– А я не имею права осуждать. Я всего лишь навир, который пришел поговорить о ведьме по имени Нава. Знаете такую?

Я замерла, словно ошпаренная кипятком. Нава?! Что…

– Сегодня она явилась в корпус навиров и кричала о чудовище, живущем в озере, и об убийствах в лесу. И знаете, что я подумал? Почему же в том лесу я встретил именно вас?

С этими словами Амир грациозно, словно лев, поднялся на ноги и приблизился ко мне почти вплотную. Я тихонько сглотнула, ощущая себя глупой мышью, угодившей в мышеловку. Сама пришла сюда. И снова совру, как он без зазрения совести врал мне.

Тихие шаги Амира набатом отдавались у меня в груди. Чем ближе он подходил, тем сложнее мне давались вдохи и выдохи.

– Я уже говорила тебе, что не было меня ни в каком лесу.

Конечно же, он не поверил.

– Вы что-то замышляете. Указ Тира, который так взволновал народ, тоже ваших рук дело. Лес, живущие там люди, похищения, чудовище в озере. Что вы задумали? Решили свергнуть Тира?

Я отчаянно замотала головой, задохнувшись от возмущения. Свергнуть Тира? Да если бы не я, этот незадачливый воевода уже встретился бы с Владыкой!

– Клянусь, ничего подобного я не замышляю.

– Тогда объясните мне, как все это связано с вами! – рявкнул Амир, сделав еще шаг навстречу. Мы оказались так близко, что наше учащенное дыхание смешалось. Я улавливала запах травяной настойки, но впервые он чувствовался упоительным. Потому что это дыхание принадлежало Амиру.

– Неужели ты думаешь, что я стану откровенничать с предателем? Вызови чтицу тела, если в чем-то меня подозреваешь. Встретимся на допросе.

Я сделала шаг назад, намереваясь уйти, но Амир отреагировал мгновенно: схватил меня за руку и притянул ближе.

– Завтра я уезжаю в Даир, и ты больше никогда меня не увидишь. Можешь называть это глупой чуйкой, но я знаю, что ты ввязалась во что-то дурное и опасное, – зашептал он, склонившись к моему лицу и отбросив напускную вежливость. – Я не заслуживаю твоего прощения и уже не заслужу, но и вредить не стану. Никто из навиров не знает о том, что я видел тебя в лесу, никто не свяжет тебя со словами ведьмы. Она умерла и больше никому не выдаст своих тайн. Я не стану лезть в это ради твоего же блага, но прошу… будь осторожна. Вокруг слишком много врагов, и Тир вряд ли сможет тебя защитить. Будьте счастливы и приведите Мирею к процветанию, а я больше вас не побеспокою.

Я должна была поблагодарить его. Или оправдаться. Или попросить не уезжать. Но я слышала лишь шум крови в ушах, ощущала, как биение сердца сотрясает тело до кончиков пальцев, как закручивается тугой узел внизу живота, как пьяное дыхание Амира опаляет лицо и забирается под кожу. Между нами незримой молнией искрилось напряжение, оно стискивало мне горло, покалывало на кончиках пальцев.

Пусть весь мир летит в преисподнюю!!! Я поднялась на носочки, чтобы притянуть Амира ближе за ворот рубашки и впиться губами в его сухие обветренные губы.

Во мне не осталось нежности. В висках стучала страсть, смешавшаяся с гневом. Он причинил мне столько боли и причинял прямо сейчас словами об отъезде и пожеланием счастья с Тиром. А я хотела лишь его одного. Только его. Как никогда.