Демоны города масок

Кривая улыбка Иссура дрогнула в оскале, однако протянутую мне руку он не убрал. Повинуясь правилам приличия, я вложила в нее свою ладонь. Иссур наклонился, намереваясь поцеловать ее тыльную сторону, и со стороны наверняка казалось, что поцеловал, но прикосновения губ я не почувствовала. Когда младший брат воеводы вновь взглянул на меня, в его глазах отразилось ликование.

– Что же привело вас в нашу неотесанную провинцию, если Нарам так хорош? Явно не любовь к Тиру. Неужто страх перед старшим братом?

Мое лицо по-прежнему хранило равнодушное выражение. Иссур старался задеть меня, но не сумел бы даже без капель Мансура. Слишком дешевое представление. Слишком топорное. Насколько же сильно он желал встретиться со мной и запугать, если не потратил время, чтобы придумать что-то достойней?

– Мне жаль ваших стараний. Вы ждали меня, приложили столько усилий, чтобы разузнать о семейных дрязгах рода Эркин, но, увы, меня не трогают мелкие пакости завистников.

– Уж поверьте, я вам не завидую. Совсем не завидую. Вы боитесь меня, и правильно делаете.

Я впилась взглядом в самоуверенное лицо Иссура. Как он узнал о моем страхе? Только если… рука! Мансур упоминал, что род Ак-Сарин скрывает магическую силу. В чем же она? Неужели Иссур – чтец тела?

– С браслетом тишины вы – никто. Вся ваша слава демоницы рассыплется, как только народ узнает правду. А он узнает, я вам обещаю.

– Не забывайте, что у Амаль Кахир есть войско. И каждый из нас обладает колдовским даром, – рыкнул Ансар.

Иссур смерил солдата уничижительным взглядом и расхохотался ему в лицо.

– Будем считать, что я испугался. Любого колдуна можно убить, каким бы сильным он ни был. Например, во сне. Яд – еще один прекрасный способ. Я бы на вашем месте не спал и не ел в этом имении. Кто знает, где может настигнуть смерть.

С этими словами Иссур развернулся на пятках и, чеканя шаг, поспешил к воротам. Он отдалялся, словно черная туча, гонимая ветром. Что за цель преследовал младший Ак-Сарин? Пока мои солдаты будут оглядываться на каждую тень, он совьет паутину у нас под носом.

– Следите за тем, что едите и пьете. И никогда не спите все вместе, дежурьте по очереди, – распорядилась я, и Ансар с Даниром согласно кивнули.

Будь здесь дорогой Беркут, он бы с любовью заметил, что солдаты сами о себе позаботятся, а вот мне непременно нужна защита. Михель дневал и ночевал бы у моей двери, не пропуская ни одну живую душу, даже служанок. Но его нет, и мне придется заботиться о себе самой. В конце концов, меня тоже могут отравить.

– Я прослежу за ним, – буркнула Игла, отнюдь не спрашивая разрешения. Прежде чем я успела ответить, она облачилась в мираж из теней и помчалась следом за младшим Ак-Сарином.

Что ж, ее идея со слежкой мне понравилась. А я пока решила навестить достопочтенного воеводу. Если он не соизволил прийти ко мне и поведать о своей беде, то я явлюсь к нему сама. Заодно и проверим, как сильно нас боится местная прислуга.

Ворвавшись в дом, я растерянно огляделась в поисках служанок, и одна вскоре попалась на глаза. Молоденькая девчушка, ростом доходившая мне разве что до подбородка, несла поднос с грязной посудой откуда-то из глубины коридора.

– Стой, – велела я, и девчонка замерла, как вышколенный солдат, едва не выронив свою ношу. Ее глаза трусливо перебегали с меня на Ансара с Даниром и обратно. Пожалуй, она предпочла бы упасть замертво, нежели стоять передо мной. – Ты знаешь, где воевода?

– У себя в покоях, госпожа, – пролепетала служанка.

– Ну так проводи меня к нему.

– Достопочтенный воевода никого к себе не пускает.

– Ты не расслышала? Проводи меня к нему немедленно.

Я не повышала голоса, но прекрасно знала, как звучащая в нем сталь действует на людей. Не обязательно кричать и жечь все вокруг, чтобы тебя боялись. Мансур благодаря этому таланту организовал собственное подпольное революционное движение.

Девчонка сгрузила свою ношу на ближайший столик с изогнутыми ножками и торопливо засеменила к раздваивающейся лестнице, застеленной темно-синей ковровой дорожкой. Мы двинулись следом, поднялись на второй этаж и свернули направо. Мои покои находились слева, значит, воевода жил в противоположном конце коридора.

Служанка остановилась у двустворчатой двери из светлого дерева, украшенной резьбой. Перед ней дежурили двое солдат империи. Они опасливо покосились на меня и моих бойцов, но промолчали.

– Сообщите воеводе о моем визите, – распорядилась я, однако ни один, ни второй не пошевелились.

– Мы не имеем права, – отрезал самый смелый.

– Воевода велел не беспокоить, – вторил ему напарник.

Из-за двери доносились отголоски звонкого девичьего смеха. Хмыкнув, я сделала несколько шагов к двери.

– Значит, я сама сообщу о себе, раз солдаты в Мирее не способны даже на это.

Дружинники одновременно шагнули ко мне, но Ансар с Даниром перекрыли им путь. Солдаты знали, что мой отряд состоит из колдунов, и потому на их лицах читалась дикая помесь страха и брезгливости.

Я заколотила в дверь, совершенно не заботясь, насколько это противоречит этикету. Нарам – дикие земли, а я – дитя диких земель. Мне неведомы приличия.