Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

Характерным по своему предательству России был документ «Правый манифест», ставший программой новоиспеченной либеральной коалиции, содержащий оценку событий недавнего прошлого. В нем отмечалось: «До 1991 года Советский Союз и с ним Россия по выбитой колее неумолимо катились в пропасть, и у коммунистического руководства страны не было ни сил, ни решимости, чтобы переломить тенденцию, приостановить движение по наклонной плоскости. Это сделали либералы. Посредством реформ они перетащили Россию в другую колею, колею рыночной экономики. И хотя новая дорога поначалу также пошла под уклон, даже более крутой, но впереди уже не пропасть, надежда на подъем. Рано или поздно она осуществится». После прочтения подобного избирателя, голосовавшего за СПС, хочется бить ногами.

Состояние общества метко и ловко зарисовывает писатель Эдуард Лимонов:

«11-го вечером я поехал на Пушкинскую площадь взглянуть на этих людей. Либералы и демократы собирались встретиться со своими депутатами и выразить протест по поводу ввода российских войск в Чечню.

Я испытывал, не скрою, злорадное, безграничное удовлетворение. Мне хотелось, чтобы пришли отряды ОМОНа и побили их хотя бы в четверть силы. Ведь они злорадствовали и урчали всякий раз, когда били «нас», «наших». Они урчали, когда впервые 23 февраля 1992 года тогда уже «их» демократический ОМОН измолотил нас на Тверской. Они радостно мурлыкали, когда 1 мая 1993 года нас били на Октябрьской площади. Они вопили «распни его! распни!» 3–4 октября прошлого года, когда в нас стреляли прямой наводкой, трассирующими, чтоб видеть.

И вот я пришел посмотреть, как бьют их. Испытать, пусть скромное, удовольствие.

Увы, в морозный вечер против толпящихся у памятника не выпустили откормленный ОМОН. Хорошо в сравнении с нами одетые бабы в шубах, у мужиков очки, очки и очень много носов, — эти люди яростно спорили вокруг микрофонов. Здесь и там я увидел, не веря глазам своим, «патриотические» лозунги. Один висел даже в ветвях дерева: «Берите себе суверенитета, сколько сможете. Е.Б.Н.». Жаргон газеты «Завтра» немедленно возобладал среди них! Надо же, они называют «своего» президента — ЕБН! Жаль, не дожил до этого часа «эпохи трепетный фитиль» — Сахаров. Дожил бы, умер бы на месте.

Оставшись, как и были, каннибалами, ни во что на самом деле не ставящими жизнь ни коммуняки, ни патриота, ни чеченца, они вышли на мороз потому, что почуяли опасность для себя. Это их политические, а в конечном счете и физические интересы поставлены на карту. Президент, все более принимающий облик самодержца, в последнее время воспарил над политическими партиями…»

Какая чудесная, хирургически точная характеристика сторонников Ирины Хакамады, грузного Егора Гайдара и кудрявого депутата Немцова. Это все те люди, которые голосовали за «Правый манифест», утверждали принцип своих и чужих. И уж вряд ли виновата Хакамада в своей пастве, выдвигая идеи, противоположные тем, которые проповедовал ее отец. Итак, на парламентских выборах 1999 года избирательный блок получил 8,52 процента голосов избирателей и сформировал фракцию в Государственной думе. Впрочем, триумф длился недолго.

На следующих выборах в декабре 2003 года СПС набрал рекордные 4,0 процента голосов и не прошел в парламент. Это был грандиозный провал! Хакамада вспоминает, что Чубайс был в списке впервые в жизни — это тоже интересный фактор, потому что это какая-то глупость.

«Я же говорю: глупость в квадрате — глупость! И Боря потом мне шепотом говорит: «Ира, что мы делаем? Это же полная ж…!» Я говорю: «А как ты теперь объяснишь? Вы без меня приняли. Боря, вы же ликвидировали сопредседатель-ство. Вы со мной не посоветовались…» — «А чего теперь?» — «А я не знаю, чего теперь…» Можно так выигрывать кампанию? Нельзя. Поэтому у нас получилось так: великий и могучий Чубайс прямо в списке со всем своим негативным рейтингом. Великий и могучий, наотмашь бьющий всех и вся председатель исполкома Альфред Кох с негативным рейтингом, который еще выполз на дебаты…» — вспоминает Хакамада.

Нужно отдать должное Ирине Муцуовне за смелость и правду: «Все проиграли. Я это сказала, на что мне опять все — и Егор Тимурович, и Борис Ефимович, и Анатолий Борисович — сказали со смехом: «Да ладно тебе! Что ты развела трагедию. Отдохнем один сезон. Все циклично: через четыре года вернемся». Я говорю: «Не вернетесь».

Действуя как настоящий самурай, Хакамада предложила своим коллегам идти ва-банк, ни больше ни меньше… в президенты! «Давайте пойдем кто-нибудь в президенты! «Ты что? — говорит. — Мы проиграли!» Я говорю: «Это не важно. Нужно все равно электорат как-то удержать — тот, который за нас голосовал, — протянуть руку, что мы в борьбе…» Она предложила это Немцову, Явлинскому, Лукину, Рыжкову — ни один из них не согласился начинать президентскую кампанию. Пришлось самой. Впрочем, по порядку.