Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

— 3 апреля 1998 года они пришли ко мне домой, чтобы убить меня, но, как видите, не получилось. Уже через месяц после покушения был самый широкий и представительный съезд РНЕ, куда съехалось несколько тысяч делегатов. Это был настолько сильный съезд, что Баркашов даже стал хамить Лужкову. Параллельно съезду я готовил большой марш, идею которого потом присвоит Дмитрий Демушкин, но вскоре меня посадили.

Этим заканчиваются девяностые годы, потому что в 1999 году режим вообще дышал на ладан — в апреле готовился импичмент Ельцину. Ни для кого не секрет, что подъехала машина с коробками денег к Госдуме и в ней был выделен отдельный кабинет, куда приглашали любого депутата.

И они — это сами депутаты говорили — от ста до ста двадцати тысяч долларов давали за то, чтобы парламентарии не голосовали за импичмент Ельцину. С этого началось крушение и национально-патриотического движения, и самой власти: на смену кланам девяностых пришел энергичный Путин, — рассказывает политик.

Речь идет о запуске процедуры импичмента — президент Ельцин обвинялся Государственной думой по четырем пунктам: развал СССР, развязывание войны в Чечне, ослабление обороноспособности и безопасности России, роспуск Верховного Совета в 1993 году. Факультативно рассматривался вопрос о «геноциде российского народа». В Госдуме была создана специальная парламентская комиссия по рассмотрению вопроса об импичменте во главе с членом фракции КПРФ Вадимом Филимоновым (председатель), Виктором Илюхиным (КПРФ) и Еленой Мизулиной («Яблоко»). В результате голосования ни одно из обвинений не получило поддержки квалифицированного большинства депутатов, и процедура была прекращена.

«Родина» на крови

К тому времени, когда Александра Иванова-Сухаревского в 1998 году выпустили из тюрьмы, могущественное движение РНЕ в буквальном смысле исчезло, а вот ННП, напротив, сделала большой скачок, но эхо девяностых преследовало Сухаревского по пятам. Он не очень любит вспоминать про те дни: он лишился глаза, карьеры и славы. Теперь он все время ходит в черных очках, изможденный, переломанный, со сложной судьбой и взорванным будущим.

Заключительным актом драмы для Сухаревского стал взрыв в партийном офисе 3 октября 2003 года. Режиссер-националист выжил, но лишился глаза. По версии следствия, Иванов-Сухаревский сам заложил бомбу, инсценируя покушение, но слишком много несостыковок в такой версии.

Взрыв этот, хоть и не убил режиссера, все равно похоронил его. Сухаревский сошел с политической сцены, а возглавляемая им некогда могущественная партия канула в Лету.

На московском марше «Антикапитализм-2016», который прошел летом, лишь немногие узнали в одном из шагающих рядом с ними соратников Александра Иванова-Сухаревского. В среде молодых «красных» более известны другие персонажи. Например, Дмитрий Демушкин, организатор русских маршей. Или Александр Белов-Поткин, недавно осужденный на немалый срок за экстремизм, а также мнимые или реальные махинации с активами казахского олигарха Аблязова.

— Как только ты близок к политическому успеху — тебя сразу устраняют, не важно как, но устраняют. Был такой блок «Родина», созданный на моей крови. Тогда ННП активно сотрудничала с Бабуриным: мы вместе с ним сделали партию «Возрождение», и я был кандидатом в депутаты именно от блока «Родина». Но не я один — еще сто активистов партии ННП были в списках «Родины»! 3 октября 2003 года мне заложили бомбу мощностью в восемьсот граммов в тротиловом эквиваленте и взорвали. Через день меня и других членов партии вычистили из блока «Родина» и поставили других. Так родился этот блок — на моей крови. Так и закончилось движение девяностых годов. Здесь даже нечего добавить.

Александр Кузьмич встает из-за стола. Видно, что физические нагрузки даются ему не легко. Чтобы утешить, говорю, что «Родина» на выборы в Госдуму не прошла. Он отмахивается:

— Это было модно. В политике в наше время все быстро устаревает — год-два-три, и все, о тебе уже забыли. Поэтому для меня все это было вчера, а для современности — в прошлом веке. Так же и с «Родиной».

А что же стало с человеком, главным конкурентом Сухаревского и других националистов — с лидером РНЕ Александром Баркашовым?

В нулевых он переехал жить за триста километров от Москвы: у него два деревенских дома, хозяйство, гуси и куры. В свободное время Александр Петрович конструирует и вытачивает луки, как и его сын. Основная его политическая активность сосредоточена на страницах ультраправых в «ВКонтакте».

— Вы жалеете о чем-то из девяностых? — спросил я, разглядывая его коллекцию оружия.

— Я жалею, что не погиб тогда. Это вот честно. Замотался (было употреблено более резкое слово. — И. М.) смотреть на все, что происходит, — без обиняков ответил Баркашов. — Игорь, ты пойми, я — не политик. Я — православный. И потому я ни о чем не жалею, потому что все происходит так, как в воле Божьей. И в действительности все уже произошло от начала и до конца (земного). Так как у Бога есть Книга Жизни, в которой все и про всех написано. Слыхал про такую, наверное?

— Конечно.