Демоны ночи

– А вдруг все же живут? – с сомнением произнес он и нажал кнопку звонка. Где-то в глубинах квартиры еле слышно раздалось мелодичное пиликанье.

– Угадай мелодию, – прокомментировал Бурышкин.

– Кажется, Моцарт, – сообщил Павел.

– А теперь? – Он вновь надавил на кнопку.

– Beatles «Yesterday».

– Разбираешься, – одобрительно произнес Никифор. Потом прислушался. – Кажется, никого. – Он вновь извлек связку. – Тут, конечно, замочек похитрее будет, но тоже ничего особенного.

На открытие двери потребовалось десять минут. Квартира встретила их напряженной тишиной и затхловатым запашком гнили.

– Не живет никто, – уверенно произнес Бурышкин. – Чуете, воняет. Катя, есть тут нежить?

– Пусто, – равнодушно заметила шаманка.

– Ну и отлично. – Бурышкин, посветив по стенам, нашел выключатель и зажег бра в прихожей. – Богато, – оглядевшись, произнес он.

– Свет могут с улицы увидеть, – тревожно заметил Павел.

– Да кто? Все вокруг без задних ног дрыхнут. Давайте сначала оглядимся. – Он прошел на кухню и тоже зажег свет. Открыл дверцу холодильника.

– Ага, вот она, пресловутая текила. – Никифор достал полупустую бутылку. – И червяк плавает. Все как полагается. – Он отвернул пробку, понюхал… – Запах вполне нормальный. Будешь?

Павел отрицательно замотал головой.

– И я не буду. Сначала дело… Идем дальше. Где произошло преступление? Ага, конечно же, в спальне. – Бурышкин с интересом осмотрелся. Особенно его заинтересовала кровать. Он одобрительно цокал языком, оценивая ее размеры, массивность и качество отделки.

– Так-так; значит, здесь он ее и зарезал. Очень мило. Вот и многочисленные следы засохшей крови. И на этом самом ложе вы предавались любви с покойницей?

– Не уверен: предавался или нет, но спал на нем, это точно, – смущенно ответил Павел.

– Что, Катя, может, попробуешь?

– А кого звать будем?

– Этих, которые вместе с ним приходили.

Шаманка задумалась.

– А если я с ними не справлюсь? – наконец неуверенно произнесла она.

– И что будет? – спросил Павел.

– Они могут нас убить.

– Тогда, может, не нужно?

– Боитесь, – насмешливо произнес Бурышкин.

– Само собой. Я их уже лицезрел, а вы – нет.

– А если вам все приснилось? Нужно же проверить.

– Вот и проверяйте… Только без меня!

– Ты думаешь, они сильнее тебя? – обратился к шаманке Бурышкин.

– Откуда знаю? Я их не видел. Моя сила сильная, а их – не знаю. Может, много сильней. И потом, их три, а я один.

– А мы?

– От вас толк особый нет. Думаю, они вначале убивать нас не станут. Им тоже интересно. Ладно, давай пробовать. Зеркало тут – это хорошо. Зеркало – дорога в Нижний мир… – Катя, как и в первый раз, достала из спортивной сумки шаманский кафтан и бубен, а кроме этих предметов, извлекла большую деревянную куклу без головы и поставила ее перед зеркалом. Кукла была украшена такими же ленточками, как и кафтан Кати, а к ее груди прибита металлическая бляха, изображавшая лицо.

– Это главный мой защитник, – сообщила она. – Может, поможет, если надо будет.

Последним предметом, который Катя извлекла из сумки, была толстая черная свеча, которую она поставила на пол рядом с куклой, и коробок спичек.

– Вы уйдите туда, – распорядилась шаманка, указав на противоположный конец комнаты, – и свет уберите. Сидите тихо. Голос не подавать, кто бы ни пришел. Поняли? Ладно, начинаю.

Она облачилась в кафтан, зажгла свечу и стала тихонько постукивать по бубну.

Павел почти ничего не видел. Только темный силуэт Кати, чуть освещаемый колеблющимся пламенем свечи, раскачивался пред зеркалом, отражаясь в его глубинах. Рядом с Павлом напряженно сопел Бурышкин. Мелодичный звук звенящих колокольчиков мешался с хриплыми выкриками шаманки. Ее вращение все усиливалось. Казалось, посреди комнаты возник небольшой вихрь.

Так продолжалось с полчаса. Ничего не происходило. Вдруг шаманка рухнула ниц и стала биться, точно в эпилептическом припадке. При этом она яростно колотила бубном об пол.

«Пропали, – тоскливо подумал Павел. – Сейчас весь дом проснется, и вызовут милицию». Видимо, подобные же мысли посетили и Бурышкина, потому что он досадливо крякнул.

Неожиданно зеркало осветилось изнутри, и по комнате пронесся поток горячего воздуха.

– Кажется, получается, – шепотом произнес Бурышкин.

Зеркало мерцало оранжево-красным, словно отблеск пожара, и походило на огромный, вроде плазменного, экран телевизора. Внутри его показались три точки, которые стремительно приближались. И вскоре фигуры, имеющие определенное сходство с человеческими, но в то же время и отличные от них, смотрели из зеркала на наших героев. Впереди всех стояла нагая женщина с необыкновенно красивой фигурой, стройными ногами, маленькой грудью и лирообразными бедрами. Рыжие волосы не то рассыпаны по покатым плечам, спине, не то просто растут на теле сплошным покровом. На плечах скорее голова животного, лисы или собаки. Вытянутая морда, огромные влажные глаза… Пасть существа была приоткрыта, виднелись сахарные клыки и острый розовый язычок. Между ног был виден роскошный пушистый хвост.