Демоны Рая

– Хорошо. В Хармонт отправится Пабло. Сам поговори с ним, Петр, объясни нюансы, если не хочешь лишиться тестя. Я-то предполагал, что ты сумеешь решить с ним вопрос дипломатично, без лишних жертв и разрушений.

Пабло, бесплотный и сумрачный, кивнул. Зная его, можно смело ставить на то, что без разрушений не обойдется. И жертвы весьма вероятны. Суровый тип, спуску не дает никому.

А я посчитал необходимым уточнить:

– У меня нет жены, я женат на служении нашему делу. Значит, и тестя не может быть.

– Как скажешь… Но раз уж заговорили о семейных делах… Елена, что с нашими принцессами?

От этого вопроса я пожалел, что присутствую здесь бесплотно. Что не могу вцепиться в край стола так, чтоб захрустели костяшки пальцев.

* * *

Любовь к дочерям – единственное, что осталось во мне от прежнего Питера Пэна, что я не смог, не сумел отринуть, да Учитель и не настаивал.

Увы, любить приходилось на расстоянии. Они по-прежнему жили в Раю, но близко меня не подпускали. При этом с матерью общались – не раз видел Наталью здесь, она прогуливалась вдали с дочерьми. Подойти после нескольких попыток не пробовал. Наверное, силою двенадцати я смог бы взломать останавливающий меня барьер, но смысл? Добавить еще несколько штрихов в образ агрессивного гориллоида?

Насильно мил не будешь…

Возможно, со временем малышки сами поймут, что тот мерзкий тип навсегда исчез, что я, Петр, совсем иной человек… Возможно…

Наталью они тоже отгораживали от меня барьером, даже когда она была не с близняшками: несколько раз заметил ее беседующей с дядей Ваней (вот уж странное знакомство, что у них могло найтись общего? Хотя вопрос, откуда она подцепила фразочку «Бинго, устрица!», теперь отпал сам собой), а однажды узрел в обществе Учителя (здесь от комментариев воздержусь).

Девочки напрасно старались – я не горел желанием приближаться к этой женщине. Пытается охмурить девчонок, протолкнуть свою давнюю идею с операцией? Пусть. Не поддадутся…

Более того, я уверен: если Мариша и Аня решат променять свое сосуществование на существование раздельное – смогут разделиться самостоятельно, без помощи мясников из «Клиники Св Духа».

Да, мои дочери – сиамские близнецы.

Много лет Питер Пэн стыдился этого факта и скрывал его от всех, от кого только мог скрыть. Например, из всего Вивария лишь Эйнштейн знал, что прячет Пэн за высокой оградой дома в Надино. А из деревенских соседей знали лишь Андрей и Лена, жившие под контролем СБ ЦАЯ и обвешанные подписками, как новогодняя елка игрушками… Из родственников знал лишь отец, да и не осталось у нас в России других родственников. И, разумеется, знали те, кому полагалось знать по долгу службы.

Вот и весь не длинный список.

Хотя не раз Питер оказывался, подобно Штирлицу, на грани провала. (Недаром, ох недаром ему как-то сказал полковник Антипин: «Ты дурак, Пэн, и язык у тебя как помело».)

То оставит на рабочем столе бланк заказа на спецкресло особой конструкции для малышек…

То сболтнет коллегам, что близняшки появились на свет с разницей в минуту, а на такую скорострельность не способна ни женщина при естественных родах, ни врачи при извлечении раздельных близнецов посредством кесарева сечения…

То процитирует при посторонних Натали, ее эпитет, применяемый к дочерям в случаях их патологического непослушания: «амебы недомитозные»!

Дурак и раздолбай, что еще сказать. Ладно хоть окружающие привыкли, что Пэн балаболит своим помелом без толку и без умолку, и особенно не задумывались над его словами.

Мне, Петру, стыдиться нечего. Да, они такие. Тяжелый случай, традиционными хирургическими методами не решаемый. Наши близнецы не просто слегка срослись бедрами или спинками, в нижней части тел (единого тела?) у них все конкретно переплетено и перепутано, так что печень одна и мочевой пузырь тоже, на двоих не разделишь. С ногами та же проблема – число три на двоих без остатка не делится.

Вволю поиздевалась сука Зона над дуралеями, вздумавшими зачать в ней детей. Хотя, если честно, ни о чем они не думали, всего лишь дали волю бушевавшим в крови гормонам…

Но эта проблема решаемая: в конце концов, и новые конечности, и новые внутренние органы медики научились выращивать из стволовых клеток. Вернее, в случае Питера Пэна – лишь теоретически решаемая. Вот если бы он был не ограничен в финансах, если бы на его хвосте не висели правоохранители двух стран, плюс шпионская сеть третьей страны, плюс Интерпол – отчего бы не решить.

Со второй проблемой дела обстоят сложнее. У Мариши и Ани общая нервная система, причем не просто срослись периферийные нервные цепочки, у них один на двоих Y-образный спинной мозг… И вот от этого анатомического казуса светила медицинской науки лишь разводили руками – давно, когда юный Питер Пэн метался по Москве между профессорами, надеясь, что можно все исправить.

Я, Петр, считаю, что исправлять ничего не надо.

И близняшки так считают.

И Учитель.

* * *

Учитель вычислил Маришу и Аню, как астрономы вычислили планету Нептун, – теоретически, по производимым возмущениям.