Деморежим

– Пойдём, Лекс, – обречённым тоном ободрил меня Матвей. – Ты ведь сам не так давно сказал, что мы своих не бросаем.

Выскочив за дверь, я быстро осмотрел лестницу: на вид ничего страшного, но откуда-то с нижних пролётов раздавались такие звуки, словно там шла битва не на жизнь, а на смерть. Я кинулся было к лифтам, но увидел, что табло над обоими не горит, и побежал по ступенькам.

В районе второго этажа я увидел сплошную кучу-малу.

На тесной лестничной площадке Рита и Гена крутились, как два льва, которых одолевают злые бурые гиены. «Гиены» едва доставали им до коленей, но их было много, много, МНОГО… Кинув быстрый взгляд вниз, в пролёт, я увидел огромное количество новых врагов, разрозненной армией карабкавшихся по ступенькам. Выглядели бурые создания довольно нелепо: кажется, у них были всего две ножки, маленькое туловище и огромная глазастая голова, словно глянцевая.

– Держитесь, парни! – заорал я и, ухватившись покрепче за свой молоток, кинулся на подмогу.

Замахиваясь, я краешком мозга зафиксировал некую странность, но обдумывать ее времени не было.

Хлоп!

Ближайший ко мне двулапый пришелец получил по макушке насадкой с грубыми шипами и размякшей кучкой замертво шлёпнулся на бетон.

– Народ, да это ж легче лёгкого! – крикнул я. – Чего вы тут возитесь?

И тут же взвыл от острой боли в икре.

– Они кусаются, вот чего! – еле переводя дух, отозвался Гена, размахивая своей сковородкой направо и налево, от чего коричневые разлетались в разные стороны.

Но с нижних этажей напирали новые.

Я пристукнул плотоядную заразу, которая впилась мне в ногу. Потом ещё одну. Ещё одну. Ещё. Краешком глаза я видел, как ловко действует Рита: вонзает в коричневых мегавилку, пригвождая их к месту, и разрубает надвое тесаком – смотреть было любо-дорого, но меньше двулапых всё не становилось.

Хуже того: я обнаружил, что они довольно шустрые. И что пускать в ход оружие на уровне собственных коленок довольно неудобно. От дурацкой боевой стойки внаклонку у меня заболела спина, я начал уставать и пропустил ещё пару укусов.

– Ай!

– Мы не пробьёмся! – крикнула Рита. – Давайте обратно в квартиру!

– Обратно не получится, – рассудительным тоном возразил Матвей за моим плечом.

Обернувшись, я увидел, что он имеет в виду: бурые развернули второй фронт. Новая их волна пёрла на нас уже с верхних этажей: двулапые зверьки неуклюже спрыгивали со ступенек. Это выглядело бы почти комично, если б они не…

– Ай!!!

Бэннннг! – Чугунная сковородка Гены избавила меня от особо голодной твари, как-то умудрившейся допрыгнуть аж до моей пятой точки.

– Надо что-то делать! – проорала рыжая для тех, кто в танке. – Они нас закусают!

Матвей вдруг решил прогуляться к вышедшим из строя лифтам. Может, хотел их как-то завести, не знаю: я едва успевал отбиваться от тех коричневых, что были спереди, и поглядывать назад – не подошла ли вторая волна. Было очевидно, что, когда подойдет, нам придётся совсем туго.

Рита колола и рубила, как спятивший сельскохозяйственный комбайн. Непонятно, как она до сих пор не покрошила в салат Гену. В воздух взлетали какие-то ошмётки, в которых я внезапно признал…

– Грибные пластинки, – ахнул я. – Ребята, они – грибы!

И тут я почувствовал, как меня слегка подталкивают под локоть, осторожно, но настойчиво пихая в руки какую-то здоровенную и тяжёлую штуковину. Я бросил недоумённый взгляд на Матвея, затем перевёл глаза на то, что он мне подсунул.

Ого! А это идея…

Через миг вниз по лестнице ударила дивная, мощная, густая струя пены.

Рита с Геной отпрянули к стенке. Плотный пенный поток пробил строй коричневых и смел их массу на целый пролёт вниз.

– Бежим! – завопила рыжая.

Оскальзываясь на мокрых ступеньках, мы скатились на пол-этажа.

– Огонь!

Пршшшшш!

Второй залп пены расчистил нам ещё один пролёт. Мы почти добрались до двери подъезда.

– Ещё!

– Извините, – сокрушённо проговорил Матвей, наблюдая за моими потугами дать следующий залп. – Кажется, у нас всё закончилось.

Я со всей злости размахнулся пустым огнетушителем и швырнул его прямо в авангард двулапых грибов:

– Вперёд!

Мы врезались в бурую массу и принялись пробираться прямо по головам, спотыкаясь и давя коричневых, пока Гене не удалось дотянуться до заветной кнопки домофона. Наш отряд вылетел на улицу, и я поспешно навалился на тяжёлую металлическую дверь. Было несказанно приятно услышать гулкий звук, с которым она захлопнулась.

– Ух…

Я перевёл дыхание и посмотрел на остальных.

Гена выглядел встрёпанным, но более-менее целым – разве что чёрные треники украсились несколькими живописными дырами. Легинсы рыжей были перепачканы, но на ногах она вроде держалась твердо. Мои собственные штаны ниже колен превратились в сплошную бахрому лохмотьев – и, честно сказать, меня это не особо огорчило. Насчёт моего гардероба у мамы консервативные вкусы. Где ей понять, что отбиваться от орды плотоядных грибов в брюках со стрелочками – неудобно. И вид глупый.