День Ангела

Но к Дашиному великому удивлению, Нодар, после страстного поцелуя на пороге камеры прямо на глазах у дежурного, заявил, что никуда он не пойдет вот без него, Никиты, позвольте представить.

— Позволь мне представить своего спасителя, Даша, — не без торжественности представил Никиту Нодар, — если бы не он, меня бы на этот раз точно убили бы. Он вступился, и шпана разбежалась.

Даша резко повернулась к дежурному, снова сузив глаза, что, как уже знал дежурный, означало крайнюю степень кошачьего гнева. Даша много чего могла бы сказать по поводу задержания невиновных, но почла за лучшее сдержаться и только спросила:

— Так был разговор о том, чтобы двоих выпустить?

— Девушка, вы что, шуток не понимаете? — изобразил возмущение бесстыжий дежурный. — Как это двоих? У вас два жениха?! Не поверю. Пусть за этим, — кивнул он на Никиту, — его невеста приезжает, подтверждает личность и тому подобное… Есть у тебя невеста, аспирант?

— Уже нет, — прохрипел Никита. — Вот как раз со вчерашнего дня и нет.

— А кому какое дело, сколько у меня женихов? — снова кошкой зашипела Даша на дежурного. — А если два, так что?

— Ммм, — замычал дежурный и изрек, глядя на стенд с харями под названием «Разыскиваются», — у нас тут, девушка, не оптовая торговля и не рекламная распродажа, два по цене одного. Шуток не понимаете, — повторил он, любуясь особо дебильной физиономией, глядящей со стенда.

— Хо-ро-шо, — сказала Даша и достала из сумочки еще несколько сотен. — А теперь мне можно иметь двух женихов?

— Да хрен с вами, — ответил дежурный, забирая денежки. — Но обидно: когда я вам в женихи предлагался, вы что сказали, синьора?

Даша молча достала еще две сотни, чтобы вымогателю не было обидно, и тот удовлетворился наконец. Только велел Нодару задержаться еще на пару минут на предмет заполнения бумажек. Так, на всякий пожарный, если начальство что пронюхает и если ему, начальству, вожжа под хвост попадет: расследуйте, мол. А вообще-то, заводить дело об избиении с хулиганскими целями просто смешно. Гораздо более серьезные дела есть, например, об удушении неизвестным лицом или лицами подруженьки Тамарки Вафли по имени Женька Кислая. А Никите дежурный махнул рукой: убирайся, аспирант, глаза бы тебя не видели.

Пока дежурный заполнял бумажки на Нодара, Даша подкатилась к Никите. Ну не могла же она просто так отпустить спасителя своего Нодарушки?

— Слушай, — сказал Никита, — спасибо тебе, конечно, за то, что вытащила из «обезьянника». Но это все недоразумение. Я Нодара не выручал, все вышло случайно… Я тебе выкуп отдам, не сомневайся, слово чести. Ну не завтра, я на мели сейчас, а через несколько дней. Скажи куда завезти.

— Да это не мои личные, — сказала Даша, — и даже не Нодарушкины. Откуда бы у нас столько? Это общественные, из специального фонда. Когда с кем-то что-то случается, мы запускаем лапу в фонд и выручаем своих. Ну мало ли: замели, вот как сегодня Нодара, или кто-то заболел и нужны дорогие лекарства, или еще что…

— В жизни не слышал ни о каком таком фонде, — удивился Никита. — Вы представители тайной преступной организации, или инопланетяне, или — как это? — коммуны? Помнится, было что-то подобное в допотопные времена.

— А зря насмехаешься, — живо ответила Дашка. — Коммуна не коммуна, а молодежный центр. Наплюй на деньги и приходи. Ты же неприкаянный? — проницательно посмотрела Дашка на Никиту. — Неприкаянный, — уверилась она, заметив, что Никита готов фальшиво возмутиться. — Вот и приходи. У нас интересно. И куча дел!

— У меня у самого куча дел, — заявил Никита.

— Вот телефон и адрес, — невозмутимо, будто и не слышала ничего о его важных делах, протянула ему бумажку Дарья. — Приходи, не пожалеешь.

— Детский сад, — сказал взрослый и многоопытный Никита, но бумажку взял и сунул в привычное место, то есть в задний карман джинсов, и отправился к входной двери.

Дверь была массивная, железная, плохо крутилась на несмазанных петлях и застревала где-то наверху. Никита попробовал сначала открыть дверь рукой, как и полагается. Из этого ничего не вышло, и он толкнул ее бедром. Дверь глухо загремела, но не поддалась. Тогда обозлившийся Никита приналег плечом, и его усилия увенчались успехом. Дверь распахнулась, Никита от неожиданности вылетел наружу, еле удержавшись на ногах, и чуть не опрокинул создание в черном, которое стояло, поджав от боли одну ножку, морщилось и потирало плечико. А он и не заметил, что дверь, в хамском своем размахе, встретила препятствие на своем пути.

— Извините, — хмуро брякнул Никитушка. — Что было под дверью-то стоять!

Ему не ответили, а только посмотрели на него круглыми птичьими глазами, глазами молодого хитрована грача, и продолжали растирать черное плечико тонкими пальчиками.