День ангела

"…Роман, здесь Аина. Надо быстро подъехать в Сверчков переулок"

Стало быть, сегодня она - контролёр ситуации.

"Где это?" - Москва велика, и даже работая водителем на "скорой", трудно изучить её всю. Тем более, это не наш участок.

"Это между Мясницкой и Покровкой"

"А-а, знаю"

"Рома, у тебя всего пять-шесть минут. Успеешь? Если нет, придётся искать обходной вариант"

"Успею, я уже еду туда. Я рядом"

"Отлично. На углу Сверчкова и Девяткина увидишь девушку в рваных колготках"

"С ней беда?"

Бесплотный шелестящий смех.

"Ужасная беда. Споткнулась, упала, порвала колготки. Не отвлекайся. Подъедешь, предложишь подвезти до дому. До её дома не доедешь, свернёшь через дворы, сделаешь вид, что поломался. У дома?…, у второго подъезда по её улице встанешь, ровно в 16-55, плюс-минус полминуты. Справишься?"

"Сделаю, Аня" - как ветеран ангельской службы, позволяю себе небольшую фамильярность. Впрочем, ангелы - народ необидчивый, добрый.

Вот и переулок. А вот и девушка в рваных колготках, тянет руку, ловит частника. Я здесь, милая!

"Аня, можно вопрос?"

"Да, Рома"

"Ей грозит опасность?"

Я ощущаю улыбку Аины. Здорово я всё-таки продвинулся в области телепатии.

"Она должна встретить молодого человека, который выйдет из того подъезда. Это очень нужно, Рома. И это самый надёжный и быстрый вариант, просчитано"

Надо же. Да, папа Уэф действительно считает на сто ходов вперёд.

Я распахиваю дверцу.

– Девушка, садитесь! Куда вам?…

А вечером у меня начиналась вторая жизнь. Главная.

"Ира, Ир…Ты уже дома?"

Меня словно обдаёт теплом костра.

"Да, родной мой. И очень жду"

От платной стоянки до дома всего ничего, но эту дистанцию я всегда одолеваю бегом. Рысцой. Охрана на стоянке и соседи так привыкли, что не обращают внимания. Ну бегает чувак, может, спортсмен, или от инфаркта убежать пытается, хотя по возрасту вроде и рановато. Его дело.

А я просто не могу идти пешком. Мне надо её увидеть. Как всё-таки ползёт лифт. Да скорее же!

Мы жили теперь возле Битцевского лесопарка, в "трёшке" на последнем этаже шестнадцатиэтажного дома, с прекрасным видом из окон. Последний этаж - это было обязательное требование Ирочки, и уже через день у нас в прихожей висела связка ключей от пожарного хода на крышу (а заодно подвала, лифтовой и электрощита). Деловая у меня супруга! А в свой старый курятник я не заглядывал уже больше месяца.

Она ждёт меня в глубине прихожей. Тоненькая фигурка маячит в дверном проёме, и я кожей ощущаю, как ей хочется кинуться ко мне. Но Ирочка терпеливо ждёт, пока я сниму такую тяжёлую и нелепую человеческую обувь и верхнюю одежду. Сама она дома никакой одежды категорически не признаёт, только при необходимости. А уж о косметике и разговора нет. Я не против, скорее за.

"Я пришёл"

Она уже рядом, и я ощущаю на своём затылке твёрдые тонкие пальчики. Я обнимаю её льнущее ко мне упругое тело. Огромные, сияющие серые глаза занимают всё моё поле зрения. Вот…вот…сейчас…будто пёрышком…

– Ай, больно - я ощущаю на своих губах привкус крови - и ты ещё меня обзываешь хищником!

– Ну извини, опять у меня не вышло. Сейчас исправим…

Лёгкое, щекочущее касание маленьких губ. То-то!

…

Машина идёт ровно, легко. Талая вода брызжет из-под колёс. Надо же - уже март. Нет, всё-таки "Ауди-100" - это вам не убитая "шестёрка".

Я искоса смотрю на Ирочку. Хороша, ох, до чего хороша! Серьёзно подготовилась. Даже глаза и губки подкрашены, хотя обычно она любую косметику терпеть не может, да и не нуждается в ней. На ней колье из бледно-голубых сапфиров, не затеняющих сияние серых глаз - всё продумано. Это, разумеется, обычный прибор невидимости, но не щеголять же на балу в нитке дешёвеньких хрустальных бус. И шубка в тему. Я чувствую некоторую ущербность, словно сермяжный крестьянин, завладевший сказочной принцессой. За что мне такое чудо, Господи?

Она смеётся.

"За любовь, Рома, за что же ещё? Потому что ты хороший"

А, зараза, опять пробка!

"Рома, я давно тебя хочу спросить" - Ирочка сидит рядом, но мы общаемся мысленно. Так привыкли за последнее время - "почему ты всё время думаешь разные слова, не относящиеся к конкретной ситуации. Ну вот, к примеру, где, как и чем ты сейчас можешь заразиться?"

Я в лёгкой растерянности. И на всё-то она смотрит вот так, с неожиданной стороны. Ну как объяснить очевидное?

"Нет, я теоретически учила про ругань" - Ирочка поправляет на плечах меховую шубку - "но смысла уловить иногда не могу. Ну вот, к примеру, ты говоришь или думаешь про… ну, хулигана - "урод". Это понятно - тяжёлые врождённые отклонения в психике и базовой морали. Понятно, хотя и неверно - чаще всего это элементарные дефекты воспитания, лишь иногда наложенные на генетическую ущербность, врождённую склонность к насилию и жестокости. Или слово "козёл" - тоже понятно, глупое, упрямое и дурно пахнущее животное. То же и "баран". Но при чём тут зараза? Я уже не говорю о других словах, проскальзывающих иногда в твоём сознании в острых ситуациях, которые связаны с половыми сношениями. Ведь секс - это же самое яркое проявление любви, при чём тут ругань?"