День ботаника

– Потому и не пошли, что девчонки. – лениво отозвался егерь. Он улёгся на траву, закинув руки за голову. – Не хочу, чтобы нас лишний раз видели. Пусть думают, что мы двинули к Воробьёвым.

– Всё равно ведь узнают. Деревня, ничего не скроешь…

– Узнают, но не сразу. – Бич глянул на часы и со вздохом переменил позу. – Умар будет через час, и они со Студентом сразу пойдут.

– А ты – назад, к Шмулю?

– Куда ж ещё? Яська затемно прискакала, говорит – к вечеру наши начнут подтягиваться.

Коля-Эчемин заявился в шинок незадолго до рассвета, в точном соответствии с переданными через белку распоряжениями. «Только ради тебя, Бич… – недовольно бурчал он. – В темноте едва днище не пропорол…»

Мастерство не подвело каякера. Участок реки до Филёвской набережной они преодолели меньше, чем за два часа, несмотря на то, что у развалин Живописного моста пришлось вытаскивать пирогу из воды и нести по суше, в обход. А потом возвращаться и тащить охающего и матерящегося егеря. Компресс дяди Вовы помог, воспаления не случилось, но наступать на покалеченную ногу пока не стоило. Тем не менее, Бич настоял на том, чтобы лично проводить напарника – требовалось, по его словам, проинструктировать Умара насчёт маршрута.

«Проще всего было бы добраться до Воробьёвых гор по реке. – втолковывал он Егору. – Но там берег держат золотолесцы, и встречаться с ними тебе не стоит. Можно высадиться на Бережковской, но к Сетуньскому Стану сейчас тоже лучше не приближаться. Седрика они изгнали, но кто знает, сколько там осталось его сторонников? Так что лучше не рисковать – по суше, конечно, дольше, зато надёжнее. Отсюда пойдёте до Парка Победы, мимо Ближней дачи – есть там такое фермерское поселение. Потом по Минской улице, по Ломоносовскому и прямиком до Главного Здания. Часов за десять-двенадцать должны дойти. В долине Сетуни только осторожнее: там, говорят, шастает зверьё с Крылатских холмов, не хватало ещё напороться на смилодона.»

Яська ждала на набережной. Не дав егерю выбраться из пироги, она обрушила на него ворох новостей.

– Ответили четверо: Нгуен, Савва из Пойминского городища, Вернер с Конезавода и Уочѝви-танцовщица с Богатырского. – перечисляла она, загибая тонкие пальчики. – От остальных пока ничего нет.

– А дядя Вова у Шмуля. – подвёл итог Бич. – Молодчина, Яська, выручила!

Зелёная девчачья физиономия, обрамлённая рыжими волосами, расцвела в улыбке.

– Я-то думал, Яська – твоя персональная почтовая белка. – не удержался от подколки Егор. – А она, оказывается, у всех егерей за начальника почтовой службы!

Зелёная кожа побурела – видимо это заменяло зеленокожим аватаркам румянец смущения.

– И ничего я не служу! Просто девчонки знают, что мы… что я… в общем, что я часто по его заказам летаю, вот и передали.

– Да ладно, чего там… Платят-то хоть хорошо? Не задерживают, как этот жлобяра?

Егерь хлопнул себя ладонью по лбу.

– Точно! Прости, Ясь, я и забыл. Вот, держи, тут всё, что я задолжал.

И протянул белке объёмистый мешочек.

– Жёлуди. – пояснил он в ответ на недоумённый взгляд Егора. – Взял у Шмуля. Он у нас вместо банкира.

_ Так он не только содержатель малины, но и сидит на общаке? – понимающе кивнул Егор. – Недурно устроился, даром что «тысячный»…

– Ты мне ребёнка не порть! – возмутился егерь. – «Притон», «общак», «малина»… чему вас только учат в Новосибирске?

– Это кто тут ребёнок? – белка, презрительно фыркнув, сгребла мешок и распихала содержимое по своим сумочкам. – Между прочим, если бы не я…

– Знаю-знаю! – Бич в знак капитуляции поднял ладони. – Ты самая храбрая, самая ловкая, самая быстрая и всё такое. Только орехами больше не кидайся, ладно? До сих пор шишка не прошла. И как это ты ухитряешься каждый раз попадать точнёхонько в макушку?

Коля-Эчемин, удивлённо наблюдавший за пикировкой, встал.

– Ладно, вы тут беседуйте, а я пирогу гляну. Когда проходили под мостом, вроде задели что-то, надо бы проверить.

– Деликатность проявил… – Егор проводил каякера взглядом. – Хорошие у тебя друзья, Бич.

– А иначе в Лесу никак. – серьёзно ответил егерь. – На том и держимся – на друзьях. Можно, конечно, и в одиночку бродить, но всё одно надо знать, что есть где-то такие вот люди. Коля-Эчемин, Ваха, Нгуен, Лёха-Кочегар, Яша Шапиро…

– А я? – ревниво вскинулась Яська. – Меня ты, значит, за друга, не считаешь?

– Ну и ты, куда ж без тебя…

– Не больно-то и хотелось! – белка вскочила на ноги. – И вообще, у меня на сегодня ещё куча вызовов, некогда тут с вами рассиживаться!

– Что за муха её укусила? – недоумённо спросил Бич, когда беличий хвост канул в листве. – Сидели, вроде, разговаривали…

Егор насмешливо сощурился.

– Я всё собирался спросить – ты слепой или тупой?

– Ты это о чём?

– О Яське, ясное дело. Девчонка влюблена в тебя по уши, а ты упорно не желаешь этого замечать.

– Да ладно? – егерь изумлённо уставился на напарника. – Ерунда, она же мне как дочь!

– Как дочь? Ну-ну… ты что, не видишь, какими глазами она на тебя смотрит?

– Какими? Нормальными, как на всех. Нервная только стала, слова ни скажи – шипит и чуть ли не кусается.