День ботаника

Нет, люди гораздо хуже Зверя. Много бандитов, житья от них нет… Общины воюют между собой, никого не щадят – ни женщин, ни детей, ни стариков. Да европейцы тоже есть, палеонтологи из Московского Университета. Устроили в Токио биостанцию, изучают… Они-то и помогли перебраться сюда – в благодарность за спасение их коллег от банды грабителей-мяо.

Как добрался? Посадили на самолёт в Россию. Было очень худо – тоска, хотелось умереть, и сильно болела голова. Учёные дали порошки, кое-как дотерпел, а в Лесу сразу стало хорошо.

Чересполосица? Водит, конечно, но не часто. Травников, охотников, даже друидов. Зачем? Ищут растения и зверей, которых нет больше нигде, очень ценных. Да, опасно, случается и гибнут…»

Егерь завозился, зевнул и сел.

– Всё разговоры разговариваете? Смотрите, завтра вставать ни свет ни заря!

Нгуен встряхнулся, помотал головой и сердито уставился на егеря.

– Бич? Опять ты меня напоил, нга нго!

– Ты кого тупым русским назвал, а? А кто тебя по Лесу ходить учил?

– Вьетнамца не надо учить ходить по джунглям! – в голосе Нгуена прорезалось высокомерие. – Мы это умели ещё пятьдесят… нет, пятьсот лет назад!

– Здесь тебе не джунгли, чёртов гук[15]! Забыл, как от синих муравьёв по торговому центру на Соколе бегал? А когда мы хищные корневища раскапывали – кто в яму свалился и обгадился там с перепугу? А кто тебя из той ямы вытащил – может, товарищ Зиап?

Нгуен сник. Похоже, Бич угодил в больное место.

– Ладно, брат, не обижайся. – сжалился егерь. – Я – могила, ты же знаешь, да и Студент у нас не из болтливых. И вообще – давайте-ка укладываться, завтра трогаемся чуть свет. Студент, ты караулишь первым.

Егор недовольно пожал плечами, но спорить не стал. В конце концов, егерь во всех смыслах за старшего. А значит – в полном своём праве.

День одиннадцатый 25 сентября 2054 г., суббота

I

Бич продрал глаза лишь с пятого раза, когда напарник, не удовлетворившись очередным «Ты иди, я сейчас…» бесцеремонно вжикнул молнией спальника.

– Можно хоть раз в жизни по-человечески выспаться, а? Взял, блин, манеру – ходит, будит…

Физиономия у него была помятая, опухшая. Неудивительно, подумал Егор, после такой-то порции грибовухи! Сам он ограничился четвертью стакана перед сном – ночь выдалась студёной, а поддерживать огонь он не стал, дав углям тихо умереть естественной смертью. – Когда это я тебя будил? Каждый раз первым вскакиваешь! – А вчера, на дрезине? – Враньё! Сам меня растолкал! – А ты предпочёл бы проснуться в желудке Зверя?

Бич, продолжая недовольно бурчать, вылез из спального мешка, сел и замер, прислушиваясь к организму. Физиономия его озарилась счастливой улыбкой.

– Что ни говори, а Лес – благословенное место! В полтинник с хвостиком уговорить литр самогонки на троих – а наутро ни в одном глазу, и голова не болит! Да ради одного этого стоит сюда переселиться хоть с Гавайев, хоть с Лазурного берега, это я вам по своему опыту говорю…

При этих словах Егор удивлённо посмотрел на Бича. Тот не заметил его реакции – поскрёб ногтями трёхдневную щетину (на щеке глубоко отпечаталась пряжка «Ермака», заменявшего егерю подушку) и нашарил в кармашке зеркальце.

– Ох, и рожа у тебя Шарапов… Студент, ты чай уже заварил? Мне бы кипятка полкружечки…. оу-у-уй!

– Что, охотник, утро добрым не бывает?

Егор задрал голову. Над ними удобно устроившись на толстой ветке, сидела Яська. Белка беззаботно качала ножкой в остроносом тапке, пышный рыжий хвост свешивался на добрых полметра – обидным напоминанием о проигранном в очередной раз пари.

– Она уже пять минут там сидит. – сообщил Нгуен. – Спустилась по стволу и ждала, пока ты проснёшься. Хорошо, спустилась, тихо, всего два раза ветками хрустнула.

Белка фыркнула и недовольно покосилась на вьетнамца.

– Ага! – обрадовался егерь – Вот ты и спалилась!

– Я не с ним спорила. – огрызнулась девчонка. – Так что ты, дорогой, снова в пролёте.

– Ничего, ещё не вечер. – буркнул егерь, потирая макушку, куда угодил метко брошенный орех. – Будет и на нашей улице праздник.

Белка состроила язвительную гримаску.

– Прости, что помешала вашему утреннему туалету. Все вы, мужики, одинаковы – с утра только о вчерашней пьянке!

– Можно подумать, ваши аватарки не пьют!

– Ни капли. – посерьёзнела белка. – Вот ни капелюшечки! С этим строго, за пьянство у нас изгоняют. В первый раз на полгода, а если попадешься снова, то насовсем.

Она одним прыжком оказалась на земле и стащила со спины плоский, чуть больше офицерского планшета, рюкзачок. На верхнем клапане Егор заметил латунный знак – два перекрещенных почтовых рожка.

– Мой подарок. – шепнул егерь. – Кокарда царских почтальонов, добыл в одном музее. Видел бы ты, как она радовалась! «Теперь, говорит, я настоящая почтовая белка, девчонки обзавидуются…»

Яська извлекла из рюкзачка конверт.

– Тебе, кажется?

Егор надорвал плотную коричневую бумагу, пробежал глазами несколько строк и полез за записной книжкой. Разложил листки перед собой и стал чиркать огрызком карандаша. Бич внимательно следил за его манипуляциями.