День чёрной собаки

– Я живу в другом доме и могу себе позволить не сдавать этот. – Ада едва заметно передёрнула плечами. – Так почему бы не разрешить другу детства тут бывать?

– Вы были любовниками?

– Да.

И не улыбнулась, увидев, что милиционеры не ожидали от неё столь короткого и прямого ответа. Не улыбнулась, хотя имела полное право отпраздновать маленькую победу. Зато объяснила:

– Если бы на ваш вопрос я ответила отрицательно, у вас наверняка остались бы сомнения, а теперь их нет. И мы движемся дальше, полностью доверяя друг другу, не так ли?

Дознаватели в очередной раз переглянулись, и рослый покачал головой:

– Беру свои слова обратно: вы держитесь не просто великолепно, Ада Николаевна, вы – совершенство.

– Ко мне сватается замминистра, милый. Приходи, когда станешь хотя бы генерал-полковником.

Однако взгляд Ады обещал совсем другое.

– Чёрт! – пробормотал рослый и машинально потёр обручальное кольцо.

Ада опять не улыбнулась.

– Ваш друг здесь прятался? – уточнил второй милиционер.

Тишина.

– Мы говорили с охранниками, – напомнил черноволосый. – Они рассказали всё, что знали. Или то, что им разрешили рассказать.

– Руслик проигрался.

– Много?

– Я не знаю, но раз он не обратился за помощью ни ко мне, ни к родителям – очень много.

– Он часто обращался?

– Никогда. Но Руслик знал, что у меня есть деньги и если станет совсем плохо – я обязательно помогу.

– Почему же не обратился? По вашему мнению, конечно.

– Помимо всего прочего, Руслик знал мой финансовый потолок, – ровным голосом сказала девушка. – Поэтому я и подозреваю, что речь идёт об очень большой сумме.

– Вы знали, что он здесь прячется?

– Узнала вчера.

– Охранники позвонили?

– Охранники знали, что Руслик может приезжать, когда ему вздумается, – медленно ответила Ада. – Нет, всё получилось случайно: мы с друзьями решили устроить вечеринку и позвонили Руслику. А он сказал, что здесь. Мы сначала не поняли, что случилось, подумали, что он решил уединиться с очередной подружкой… Руслик… весьма любвеобилен.

– Вы ведь сказали, что любовники? – растерялся брюнет.

– Но я не сказала, что мы единственные друг у друга, – легко ответила Ада.

– Извините.

Рослый отвернулся. После второго прикосновения к кольцу он старался не смотреть на девушку.

– В общем, когда Руслик объяснил, что случилось, мы решили приехать к нему.

– Зачем?

– Родители моих друзей – люди со связями, мы хотели точно выяснить, что случилось, и понять, как можно помочь. Но к сожалению, мы опоздали.

– Его здесь не было?

Отвечать на этот вопрос девушка сочла ненужным.

– Мы поговорили с охранниками… и узнали то, что узнали вы.

– В доме были следы борьбы?

– Нет.

– Вы уверены?

– Я бы не стала скрывать.

– Вас могли заставить скрыть следы, например, угрозами, – вздохнул черноволосый.

И этот вздох показал девушке, что она сумела убедить недоверчивого брюнета в своей непричастности к случившемуся. Что же касается рослого, то он… последние четверть часа вообще не думал.

– Если это так, вы тем более ничего от меня не узнаете. Но угроз не было. И следов не было. – Ада помолчала. – Вы его найдёте?

– Только в том случае, если его отпустят, – честно сказал рослый.

– Что?

– Мы думаем, что ограбление соседнего дома не более чем прикрытие, – угрюмо произнёс черноволосый. – Бандиты решили, что раз госпожа Збарская их видела и сможет описать, она стала опасной. Они вернулись и убрали свидетеля.

– Убрали свидетеля? Но… – Ада по очереди посмотрела на дознавателей. – Это означает, что Руслик… что его…

Милиционеры молча смотрели ей в глаза.

Ада продержалась несколько секунд, а затем разрыдалась.

24 июля, воскресенье

– Не может быть, чтобы человек за десять дней никого не встретил! – взорвался Анзоров. – Так не бывает! Мы, чёрт возьми, не в пустыне!

– Там не пустыня, там большой лес, – вздохнул Вербин. – И если Бархин не хотел ни с кем встречаться – у него могло получиться.

– Летом на Селигере полно туристов.

– Поэтому никто не обратит внимания ещё на одного. Прошёл мимо человек – и прошёл, как вы правильно сказали: туристов полно. Мы не сможем найти свидетелей, которые подтвердят и уж тем более опровергнут слова Бархина.

– Пусть покажет маршрут, которым двигался.

– На основании чего?

Следователь умолк. Помолчал, очень тихо ругнулся и спросил:

– У нас на него ничего нет?

– Только автомобиль восьмого числа в «Сухарях». Но на этот день у Бархина стопроцентное алиби.

Анзоров тихо выругался.

– Давайте выдохнем, помолчим и продумаем каждую деталь, – предложил Шиповник. – Что мы знаем наверняка?

– Утром восьмого июля Бархин вышел из дома, загрузил «Range Rover» и отправился на Селигер, – доложил Вербин. – Машину оставил в деревне, у хозяев, с которыми знаком более десяти лет, у них же переночевал. О своём приезде предупредил за две недели. Вечером восьмого Бархин позвонил жене, а рано утром, ещё до того, как хозяева проснулись, ушёл.

– И вернулся через десять дней?

– В четверг, двадцать первого июля, примерно в то же время, когда мы обнаружили Брызгуна.

– И всё это время телефон Бархина был выключен?