День Дракона

– Я что вам, червям, приказал? – зловеще прошипел… нет, не сам Ронин, но прекрасно знакомый ему голос. – Я приказал: никаких фокусов, никакого обмана.

– Смилуйся, о мой великий и славный господин! – захрипел Нуллик. – Всего лишь игра! Всего лишь шу…

Больше он не сумел издать ни звука: пальцы Ронина стиснули его горло сильнее прежнего.

Насколько возможно опустив взгляд вниз, беспомощный волшебник увидел, что черный камень медальона испускает неяркий свет. Так и есть: Смертокрыл снова воспользовался им, дабы подчинить «союзника»-человека собственной власти.

– Игра? – промурлыкали губы Ронина. – Так ты поиграть любишь, червяк? Что ж, я знаю одну игру как раз для тебя.

Без всяких усилий согнувшись, рука человека подтащила отчаянно сопротивлявшегося Нуллика к борту.

Пусст, пискнув, поспешил на корму, к машине. Тем временем Ронин, не сомневаясь, что черный исполин намерен швырнуть Нуллика вниз, навстречу неминуемой гибели, изо всех сил старался освободиться от власти Смертокрыла. Нет, никакой любви к гоблину маг не питал, но и крови этого создания на собственных руках отнюдь не хотел – пусть даже сейчас его руки принадлежат не ему, а дракону.

– Смертокрыл! – рявкнул он, задним числом удивившись тому, что язык и губы ему повинуются. – Смертокрыл! Остановись!

Ты предпочел бы стать жертвой их жалких проказ, человек? – раздалось в голове. – Для того, кто не умеет летать, падение оказалось бы весьма неприятным…

– Я не настолько глуп! Я вовсе не собирался лезть за борт, положившись на заверения гоблина! Ты ведь и сам не стал бы меня спасать, если б думал, будто я так слаб умом!

Действительно…

– К тому же, я вовсе не беззащитен. Преподать гоблину урок честности можно и по-другому.

Подняв вторую руку, которой Смертокрыл не счел нужным воспользоваться, Ронин пробормотал несколько слов, чем породил язычок пламени на кончике указательного пальца, и направил огонек в сторону искаженного страхом лица Нуллика.

Едва способный дышать и лишенный возможности к бегству, худосочный коротышка вытаращил глаза и отчаянно замотал головой.

– П-пощади! Я ж только пошутить!.. Ничего дурного!..

– Но теперь высадишь меня там, где следует, верно? Так, чтоб и я, и Смертокрыл остались довольны?

В ответ Нуллик сумел только пискнуть.

– Ведь этот огонек может стать и побольше. Настолько, что прожжет дно корзины даже снизу, а может, и горючую нефть подожжет…

Волшебное пламя подросло, удлинившись вдвое против прежнего.

– Без обмана! Без обмана! Слово!

– Вот видишь? – сказал огненно-рыжий маг, обращаясь к незримому спутнику. – Бросать его за борт совсем ни к чему. Вдобавок, он еще может тебе пригодиться.

Вместо ответа неподвластная Ронину рука разом разжалась, выпустив Нуллика, и тот с глухим стуком рухнул на палубу, замер, стараясь поскорей отдышаться.

Как пожелаешь… волшебник.

Маг перевел дух и бросил взгляд в сторону Пусста, до сих пор жавшегося к машине.

– Ну? Вези нас к горе! – велел он.

Пусст без промедления повиновался, лихорадочно принялся лязгать рычагами и вглядываться в циферблаты со стрелками. Оправившийся от трепки Нуллик поспешил присоединиться к напарнику, а на волшебника даже ни разу больше не оглянулся.

Развеяв волшебный огонек, Ронин вновь устремил взгляд за борт. Теперь он, наконец, сумел разглядеть в отдалении некую темную громаду – хотелось бы надеяться, утесы Грим Батола. Судя по сказанному и показанному Смертокрылом, дракону угодно доставить его прямиком на тот самый пик – предпочтительно, как можно ближе к расщелине, ведущей внутрь, и гоблинам наверняка об этом известно. Любое иное решение с их стороны будет означать, что они до сих пор не осознали, сколь неразумно перечить что их далекому господину, что самому магу. Оставалось только молиться, чтобы урок был усвоен: ведь Смертокрыл вряд ли позволит гоблинам избежать кары дважды.

Дирижабль потянулся к одному из горных пиков, и пик этот Ронину был смутно знаком, хотя в Грим Батоле ему бывать еще не приходилось. Нарастающее нетерпение заставило податься вперед, чтоб лучше видеть. Да, несомненно, это и есть та самая гора из видения, навязанного ему Смертокрылом! Узнав ее, маг принялся искать на склоне особые приметы – узнаваемый выступ либо знакомую трещину…

Вот! Вот оно, то самое неширокое устье пещеры, к которому вел тот головокружительный мысленный путь! В проем едва сумеет, не пригибаясь, войти человек… если, конечно, прежде преодолеет подъем по жуткой отвесной скале на высоту в несколько сотен футов. Но ничего – главное, вход налицо. Еще немного, и Ронин с радостью избавится от проказливых гоблинов и их немыслимой летучей машины.