День дурака

- Твое волшебное зрение? - Уста понизил голос и, почти шепотом, продолжил, - а вдруг он умрет?

- Умрет? - Дракон пожал плечами, - Да с чего бы это вдруг? От моего волшебного зрения не умирают.

- Но тот... э... торговец умер же!

- Так-то - торговец. Он на вопрос не ответил, поэтому кони и двинул...

- Так может и этот молчать будет?

- Думаешь? - с сомнением протянул Дракон, глядя на второго.

- Запросто.

- Ну тогда... Тогда, конечно, может и помереть. Чародей, - он повернулся ко мне и едва заметно подмигнул

Я немедленно щелкнул пальцами, опуская на обеденный зал полог тьмы. И тут, в темноте, затянувшей таверну, внезапно вспыхнули два ослепительных голубых луча. И зашарили вокруг...

- Росумэ! - охнул Марх, - Вечные Короли здесь! Это их оружие!

И тут, кажется, одновременно произошло несколько вещей. Перепуганный мало не насмерть Гаморе взвыл - куда там ошпаренной кошке, Марх стремительно распластался на полу, а я сделал глупость.

- Вечные Короли, значит? - процедил я сквозь зубы, прикидывая, что лучше - рассеять темноту, или пусть так и будет. Им тьма вряд ли будет серьезной помехой, а вот я не видел даже собственных пальцев, так что я поднял руку для паса. Соваться под Заоблачное Копье - значило умереть на месте и очень поганой смертью. Сам я не видел, но старики рассказывали, как такие вот голубые лучи резали надвое и движущиеся крепости, и изготовленные к бою баллисты, и воинов в любом доспехе - так что потом даже кровь не текла, а пахло - как в хорошей таверне, жареным мясом. Только выбора у меня не было - видеть этих тварей в своем доме я не хотел. Настолько не хотел, что готов был платить за это любую цену.

Я сложил пальцы особым образом, развеивая тьму, и шагнул туда, где, еще мгновение назад, горел зловещий глаз того, что многие тут почитают за избавление от всех несчастий. Блаженные...

...Темнота, друг молодежи, вдруг исчезла. Степан оглянулся на чародея, чтобы узнать что, собственно, происходит - и едва успел отпрянуть от кулака, нацеленного в лицо. Он пригнулся, пропуская удар, перехватил руку обезумевшего Трея, чуть поправил движение и тот, под тяжестью собственного веса, улетел вниз, под стойку, чтобы распластаться на полу рядом с приятелем.

И так бы все и вышло, если бы... Если б хозяин таверны не решил, что сейчас самый подходящий момент унести свою драгоценную тушку подальше от всей этой зауми, и не сдвинул крышку подпола... совсем чуть-чуть. Только чтобы пропустить летевшего туда чародея. Или выпустить пацана-артиста, как оказалось, все это время он прятался в подвале. Увидев, что крышка поднимается, он, похоже, решил, что опасность миновала, и сунулся наверх.

- Тар Благой!

- Вечные Короли!

- Твою дивизию!

Гаморе порснул в сторону, Трей откатился с воплем, потирая ушибленный лоб. Паренек-менестрель чертиком выскочил из подпола, огляделся, и, совершенно правильно оценив ситуацию, бросился по лестнице наверх, туда, где располагались комнаты для гостей.

Степан рванул за ним.

Спокойнее всех повел себя палач. Он приподнялся на руках, поглядел вслед улепетывающему во все лопатки пацану, и точным пассом активировал амулеты, которые они все надели перед "операцией по задержанию". Чтобы молодой, не в меру талантливый брат по дару не смог отвести им глаза.

Историк слегка замешкался, соображая, где от него сейчас будет больше пользы, или, скорее, меньше вреда. Но когда, после некоторого колебания, все же шагнул к лестнице, на его плечо опустилась легкая, сухая - и очень цепкая ладонь.

- Куда!

- За ними, - Лапин возбужденно ткнул пальцем вверх, - уйдет же!

- Ты хотел сказать - уйдут? - Чародей, еще недавно свой в доску, компанейский парень смотрел на Валерия сузившимися, вмиг похолодевшими глазами, и эти глаза обещали историку все что угодно, кроме шашлыков с молодым вином, - Может, и уйдут. Только недалеко. И скоро вернуться.

- Это почему? - удивился Лапин, отказываясь понимать и этот странный тон, и то, что Трей, смотрит на него, как на врага номер один - куда там Гаморе.

Отставив указательный палец, Трей прочертил им в воздухе замысловатую фигуру, типа восьмерки - и как будто бы потянул на себя. Историк почувствовал, что его руки, чуть выше локтя, становятся непослушными, а, секундой позже, ощутил такую же слабость в коленях. Он торопливо сел на пол, чтобы не упасть.

- Соображаешь, - тем же ледяным тоном, глумливо-одобрительно кивнул чародей, - значит, сообразишь и почему твои дружки-приятели далеко не уйдут.

- Нет, - честно помотал головой Лапин, - Не понимаю. Трей, что с тобой случилось?

Хлесткая пощечина, отвешенная холеной рукой, но с немалой злостью, немедленно приморозила его язык.

- Если ты, тварь, еще раз осмелишься назвать меня по имени, будет не ладонь - а нож, и не по щеке, а в сердце. Доступно?

- Вполне, - скривился Лапин, - Хорошо объясняешь. Понятно. Как учителю в коррекционной школе тебе бы цены не было. Но, может быть, все-таки просветишь меня, с чего вдруг твоя милость с цепи сорвалась?

- Так же понятно? - язвительно переспросил Трей.

- Как сумеешь. Только чтобы до меня, дурака, и в самом деле дошло.