День дурака

- Главное, он ведь мужик-то неплохой... был, - Степан участливо похлопал по плечу Гаморе, который переводил взгляд с одного на другого, ничего не понимая, но от этого нервничая еще больше.

- И таверна была неплохая, - в том же ключе подпел чародей, обводя зал задумчивым взглядом.

- Эй, почему это "был"? - решился спросить Гаморе, - я еще не помер! А если вы думаете, что сможете меня по-тихому живота лишить, так не надейтесь. Здесь наверху люди. Крикну - враз тут будут.

- Эх, мужик, мужик, - посетовал Дракон, не меняя позы, - тебе теперь кричи - не кричи, все едино.

- Может, еще обойдется? - с надеждой спросил Лапин, - он ведь не злодей законченный. Ну, бизнес у него, конечно, тазиком накроется, это без вариантов. Но жить-то будет?

- Жи-и-ить? - с сомнением протянул Дракон, - ну, жить-то, может и будет, - и не успел Гаморе переворить это заявление и воспрянуть духом, тут же все испортил, добавив, - только плохо и недолго.

- Что вы несете?! - рявкнул вконец перепуганный Гаморе.

- Шкатулочку, пожалуйста, - не глядя, Степан протянул руку и Марх торопливо вложил ему в ладонь маленькую пластмассовую коробочку, - видишь эту вещь?

- Ну, вижу, - Гаморе уставился на коробочку, пытаясь понять, как эта, с виду безобидная хреновина, сможет помешать ему и дальше наслаждаться жизнью.

- Врать Дракону нельзя, - наставительно, как папаша сыну-двоечнику, произнес Степан, - вранье твое мы поймали и в этой коробочке закрыли. Теперь оно нашим будет, усек?

- Врешь, - губы Гаморе растянулись в улыбке.

Вязов кивнул и торжественно притопил небольшой выступ-кнопку. Народ невольно замер. Ничего не случилось. Степа чертыхнулся, потыкал в коробочку пальцами... Улыбка Гаморе стала еще шире.

- Чужой диктофон как чужой язык, - поморщился Степан.

Лапин забрал у него "шкатулочку", поиграл с "меню"...

"- Я бы щедро вознаградил вас, добрый хозяин, - раздался в тишине усталый, знакомый голос, - более чем щедро.

Хозяин таверны дернулся. И не напрасно. В следующую секунду он услышал свое собственное, бесстыжее и неосторожное:

"Знаете, уважаемый, вчера я сам, для себя взял в храме бутыль... чтобы развеяться после тяжелого дня".

- Кто это? - опешив, спросил он.

- Это твоя ложь, несчастный, - с пафосом произнес Вязов, вырастая над Гаморе во весь свой немаленький рост, - теперь она заключена в этой шкатулочке.

- И мы обязательно ознакомим с ней барона, - добавил Лапин.

Степан уже мысленно поставил галочку, но оказалось, что он недооценил противника. Гаморе вдруг выпрямился и даже усмехнулся прямо в лицо историку. Скалиться на Дракона он все же не посмел:

- Это не мой голос! Он совершенно не похож, - торжествующе выпалил он, - каждый, кто его услышит, скажет, что вы поймали ложь кого-то другого.

- А по-моему, один в один, - протянул Марх.

- Досточтимый "купец" не называл никаких имен, - скривился Гаморе, уже не скрывая победного блеска в маленьких глазах.

- Вот ведь... крыса, - сморщился Трей.

- Крыса, - согласился Степан. Помолчал. Смолкли и остальные. - Скажем ему, или не стоит?

- Не скажем, - мгновенно просек и подхватил Трей, - пусть это будет неприятным сюрпризом.

- Лучше сказать, - покачал головой Марх, - все же живой человек, пусть хоть знает.... И моя совесть спокойнее будет.

- Да о чем вы? - снова занервничал Гаморе.

- О том, уважаемый, - терпеливо объяснил Вязов, - что вранье твое будет не просто сидеть в моей коробочке. Оно будет сестричек да братишек своих к себе сманивать.

- К...кхаких с-сестричек и б-братишек?

- Ложь, кривду, лукавство, обман, - напевно перечислил Трей и, взглянув на хозяина таверны с состраданием, почти библейским, пояснил, - скоро ты, друг мой, врать вообще не сможешь. Даже по мелочи, типа, сколько на самом деле цыпленок у мясника стоил. Будешь всем только правду говорить. И гостям. И жене. И учетчикам герцогским...

На последних словах Гаморе сломался. Упав на стойку всем своим весом, он схватился за волосы, и, натурально, взвыл:

- Милосердия, именем Тара Благого прошу! Пустите ее! Пустите! Что нужно вам, жестокие люди?

Степан с Лапиным переглянулись и влепили друг другу ладонь в ладонь.

- Пацан, который тут на такой бандуре играл, - велел Вязов, - где он?

...Я смотрел, слушал и мотал себе на несуществующий ус. Дракон и в самом деле был мастером, каких поискать. Гаморе - младшего, самого двуличного и скользкого типа во всем Арсе он разгрыз как хорек куриное горло - не торопясь и со вкусом. Я слушал, как хозяин таверны торопливо изливает душу: и как парнишка пришел к нему босой, с одной котомкой за плечами, и как передал привет от сестрицы, казалось, бесследно сгинувшей после одного из нашествий, и как дрожащим голосом попросил милости - позволить хоть что-нибудь заработать, хоть каши тарелку...

- Врет? - спросил Дракон как бы между прочим.

- Еще как врет, - уверенно подтвердил Уста Дракона, едва взглянув на светящийся камень в неведомой шкатулочке.

- А полна ли коробочка?

- У-у! Еще гига полтора... Но так врать будет - минут за сорок освоит.

Я ничего не понял, честно. Но Гаморе - младший, похоже, проникся и смолк.

- Может, ускоримся? - предложил Дракон.