День гнева. Молчание. Избранные пьесы (сборник)

Люди привыкли судить по внешнему виду,

Потому что внешность облегчает оценки

Для тех, кто любит судить поверхностно,

Тем более, что человеческая натура,

Отравленная ядом греха, охотно находит

В виновности ближнего собственное очищение.

ПЕРВЫЙ СВЯЩЕННИК

Я верю в честность настоятеля.

ВТОРОЙ СВЯЩЕННИК

Я не могу понять…

ОДИННАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК (перебивает)

Никто не понимает.

ДВЕНАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК

Эти посещения сеют тревогу

Среди городских жителей

И становятся причиной сплетен и слухов.

Мне кажется, пришло время

Начистоту поговорить с настоятелем.

ПЕРВЫЙ СВЯЩЕННИК

Я говорить не буду. Не вижу причины.

Я полностью доверяю настоятелю.

ВТОРОЙ СВЯЩЕННИК

Мы все верим в невиновность настоятеля, но…

ТРЕТИЙ СВЯЩЕННИК

Избавь меня Бог от подозрений.

ЧЕТВЕРТЫЙ СВЯЩЕННИК

Я тоже полностью доверяю настоятелю.

ОДИННАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК (с беспокойством)

Речь идет о монастыре…

ДВЕНАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК

Горожане называют нас предателями.

Встречая нас в городе,

Они отводят глаза в сторону.

ОДИННАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК

Или быстро переходят на другую

Сторону улицы, словно заслышав

Звук трещотки в руке прокаженного.

ХОР

Да снимет с нас Бог бремя таких испытаний.

ДВА БРАТА (входят, ставят на стол тарелки и кладут хлеб)

НАСТОЯТЕЛЬ (входит, останавливается посередине трапезной, крестится и складывает руки для молитвы)

ХОР (крестится и складывает руки для молитвы)

НАСТОЯТЕЛЬ

Benedicite…

ХОР

Benedicite.

НАСТОЯТЕЛЬ

Oculi omnium…

ХОР

In te sperant Domine, et tu das illis escam in tempore opportuno.

Aperis tu manum tuam et imples omne animal benedictione.

НАСТОЯТЕЛЬ

Gloria Patri et Filio et Spiritui Sancto…

ХОР

Sicut erat in principio et nunc et semper et in saecula saeculorum. Amen.

НАСТОЯТЕЛЬ

Kyrie Eleison…

ХОР

Christe Eleison, Kyrie Eleison.

НАСТОЯТЕЛЬ

Amen.

ХОР

Amen.

НАСТОЯТЕЛЬ и ХОР (крестятся и садятся за стол. Настоятель садится в кресло. Все едят)

ПЕРВЫЙ СВЯЩЕННИК (открывает "Римский мартиролог" и, стоя немного сбоку, читает из жизнеописания Папы и мученика Клемента I)

Natalis sancti Clementis Primi, Papae et Martyris, qui tertius post beatum Petrum Apostolum, pontificatum tenuit, et, in persecutione Traiani, apud Chersonesum relegatus, ibi, alligata ad eius collum anchora, praecipitatus in mare, martyrio coronatur. Ipsius autem corpus, Hadriano Secundo Summo Pontifice, a sancto Cyrillo et Methodio fratribus Romam translatum, in Ecclesia quae eius nomine antea fuerat exstructa, honorifice reconditum est. Et alibi aliorum plurimorum sanctorum Martyrum et Confessorum atque sanctarum Virginum.

БЛАТТ (останавливается слева в дверях во время чтения последнего предложения из "Мартиролога". Он выглядит, словно призрак, весь оборванный и грязный. Взглядом затравленного зверя окидавает присутствующих и смотрит на распятие. Снимает с головы шапку и мнет ее в руках. Делает несколько шагов вперед. Неуверенно начинает говорить)

Здравствуйте… Простите…

ХОР (встревоженно смотрит на человека, стоящего у стены. Несколько отцов поднимаются со стульев)

БЛАТТ

Простите…

ХОР

Еврей… Еврей… Еврей!..

БЛАТТ (смутившись)

Да. Еврей…

НЕСКОЛЬКО ГОЛОСОВ ИЗ ХОРА

Как вы здесь оказались? Господи! Что вы здесь делаете?

БЛАТТ (неуверенно)

Я перелез через стену в саду…

И вошел в монастырь через боковую дверь.

Она была открыта…

ОДИННАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК

Откуда вы?

БЛАТТ

Из города. Оттуда, снизу.

ДВЕНАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК

Вы убежали?

БЛАТТ

Да… Кто здесь настоятель?

НАСТОЯТЕЛЬ

Я настоятель.

БЛАТТ

Я два дня ничего не ел.

Я очень голоден.

Мне было страшно идти среди людей…

НАСТОЯТЕЛЬ

Дайте ему поесть.

БРАТ (ставит на стол хлеб и тарелку с супом)

НАСТОЯТЕЛЬ

Садитесь. Пожалуйста, ешьте.

БЛАТТ (садится. Жадно ест)

НАСТОЯТЕЛЬ (делает брату знак рукой, чтобы тот подлил Блатту суп и подал хлеб)

БРАТ (подливает суп и подает хлеб)

БЛАТТ (ест)

Там – ад. Но этот ад

Не расступится, как Красное море,

И Эммануил Блатт не перейдет

Сухими стопами на другой берег. Не перейдет.

Эммануил Блатт – это я. Столяр.

Перед войной я работал вместе с отцом.

У нас была столярная мастерская в городе.

Прямо рядом с рынком. На еврейской улице.

Снаружи была вывеска. А вход со двора.

Никто из моей семьи не остался в живых.

Никто. Только я. Я бежал в лес.

Несколько десятков евреев тоже убежали в лес.

Сейчас устроили облаву с собаками. Всех схватят.