День гнева (СИ)

В дальнем углу за кроватью кто-то копошился. Оттуда доносилось еле различимое гудение, точно включился системный блок. Но лампочка на черном ящике не горела синим, а значит, компьютер не работал. Гудение нарастало, неторопливо обретая форму. Вскоре в его рокоте можно было различить первые протяжные ноты. Прошло еще некоторое время, и низкий гул превратился во вполне различимое жужжание, словно под кроватью спрятался целый рой мух.

Первый лучик света окрасил пол в золотистый цвет. Сначала одна светлая полоса разогнала тень, но вскоре за ней последовали другие, а потом еще и еще. И вот уже вся комната залилась светом. Он пульсировал как чье-нибудь сердце. Постепенно сердечный ритм убыстрялся, точно его хозяин с шага перешел на бег. И вот уже свет мигал так часто, что если бы кто-то вздумал на него посмотреть, у него зарябило бы в глазах.

Один за другим из-под кровати вылетели странные светящиеся жуки. Возможно, некоторые приняли бы их за светлячков из-за фосфоресцирующих брюшек, но в природе не существовало подобных экземпляров. Жуки принялись кружиться по комнате, словно исполняли какой-то ритуальный танец. Они метались из стороны в сторону, пока один из них не заметил девушку, спящую у окна. Вспыхнув чуть ярче обычного, он подал знак своим товарищам и те ринулись на зов.

Не прошло и минуты, как все жуки собрались рядом с Евой. Их нестройные ряды принялись складываться в фигуру. Если приглядеться, то в ней можно было различить ноги, руки, туловище и даже голову. Жуки сбились в кучу и приняли вид светящегося человека. Он протянул руку к девушке, едва касаясь ее щеки. Из самой сердцевины роя послышался шепот. Он как будто преодолевал огромное расстояние и миллионы лет, чтобы долететь до этой комнаты.

- Ева, - почти неслышно позвал голос, судя по тембру принадлежащий женщине.

Веки девушки чуть дрогнули, но она не проснулась. Силы стремительно покидали странное существо. Фигура распадалась на составные части. Жуки как листья с деревьев по осени опадали на пол и гасли, потеряв волю к жизни. Их тела превращались в пепел, а он в свою очередь растворялся в темноте, становясь ее неотъемлемой частью.

Ева вздрогнула и проснулась. Сердце беспокойно стучало. Во сне девушке почудилось, будто кто-то звал ее по имени. Она окинула взглядом комнату, пытаясь понять, что же ее разбудило. Но спальня выглядела как всегда. Она перебралась с подоконника в кровать и снова погрузилась в сон.

Следующим утром у Евы было лирическое настроение. Ей хотелось быть доброй и милой ко всем без исключения. Она спустилась вниз и, не застав никого в столовой, прошла на кухню. С недавних пор она перестала бояться Виталика. Понадобилось месяц прожить с ним под одной крышей, чтобы уяснить: он безобиден, как новорожденный котенок. Она начала жалеть его, видя, как над ним постоянно издеваются другие члены семьи. Даже Макс не упускал случая подколоть менее агрессивного брата. Вероятно, поэтому Виталик так растолстел. Он всего лишь пытался заесть обиду и унижение.

Застав парня на кухне, Ева придвинула стул и села напротив него. Их разделял широкий стол. В такой позиции она чувствовала себя в безопасности.

- Тебе не надоело вечно сидеть здесь? – спросила она, подперев щеку рукой.

- Я занят делом, - прочавкал Виталик. Даже во время разговора он не отрывался от еды.

- По-твоему, это дело, - она брезгливо приподняла со стола обертку от гамбургера, а потом разжала пальцы, позволив той упасть обратно. – Есть куда более интересные занятия. Уж поверь мне.

- Если я не буду есть, то не смогу контролировать себя, - без обиняков заявил Виталик. Пожалуй, он был самым откровенным из братьев. Ей посчастливилось напасть на золотую жилу. У него можно спросить все, что угодно и кто знает, может он скажет ей правду.

- Значит, тебе надо постоянно кушать, чтобы чего-нибудь не натворить. А что случится, если ты сядешь на вынужденную диету?

Виталик открыл рот, собираясь ответить, но внезапно в его глазах мелькнуло некое подобие мысли. Он хитро прищурился.

- Алекс мне говорил, что ты будешь приставать с расспросами. Он велел ничего тебе не говорить.

- Но ты же ненавидишь Алекса! – напомнила Ева, от обиды кусая губы.

- С чего ты так решила?

- Он обозвал тебя инфузорной туфелькой, - уроки биологии не прошли даром: Ева вспомнила название одноклеточного организма.

- Я не знаю, кто такая эта туфелька, - проворчал Виталик, - но с тобой я говорить не буду. Если надо что-то узнать, спроси у Алекса.

Вот и жалей после этого убогих! Ева была раздражена сверх всякой меры. Виталий посоветовал ей обратиться к Алексу. Что ж, так она и поступит. И на этот раз он от нее не отвертится.

Вышагивая как солдат на плацу, она поднялась на второй этаж. Около комнаты старшего брата ее одолели сомнения. Стоит ли ввязываться в эту авантюру и навлекать на свою голову новые неприятности? Алекс был далеко не подарком. Что если он болезненно отреагирует на попытку проникнуть в его комнату? В этом случае хорошей трепки ей не избежать. Кожа Евы отлично помнила его тяжелые руки. Синяки после его хватки заживали больше недели.