День, когда я выпал в космос

— Обязательно.

Отзвонился психолог, сообщила, что костюм свободен, и она будет через 5 минут, — пошёл встречать.

Конечно, она уже прибыла и стояла, оглядываясь по сторонам.

Подходя, я вглядывался в её лицо на костюме. Нет, раньше я с ней не сталкивался, хотя переаттестации у нас дело регулярное.

— Здравствуйте.

Губы её шевелились, произнося другие звуки, но перевод модулировался её голосом — иностранка. Паузы в разговоре были привычным делом, и мешали разве что в жарких спорах.

— Добро пожаловать.

— Прогуляемся? Покажете, как у Вас тут всё устроено.

Для нас Шанхай экзотика, а для них дивно как мы живём.

Пригласительным взмахом руки указал направление по дороге от дома. В километре от нас наивысшая точка, обзор на всю округу. Мы туда всех водим.

С минуту шли молча. Гостья вертела головой во все стороны, а я соображал, с чего начать.

— Мы живём здесь уже три поколения, когда купили участок, стоял маленький домик, а домов на этой улице вообще не было. Справа — дом построили следом после нас, потом слева красный дом построили, за ним вон тот, деревянный.

Так, за ничего не значащей болтовнёй мы дошли до места. Вершина холма. Вид сверху до самого горизонта во все стороны.

— Ух, ты! А так разве бывает? Чтобы столько пространства? И никого?

Я не стал отвечать, незачем. Стоял и гордо улыбался, осматривая окрестности.

— Теперь, я понимаю, что вопрос о страхе открытого космоса Вам можно не задавать? Вы и на Земле как в космосе… Столько пространства…

Да, подумал я. Необъятные пространства для меня это норма. Вся Земля мой мир. Раскинул руки, глубоко вздохнул и потянулся. Так бы и обнял весь мир, всю Землю. Широты души хватит.

— Задавайте любые вопросы. Нет страха, и не было. Я же отдавал себе отчёт, что я в костюме, и если что — выйду дома. За других переживал, и за костюм немного.

— У меня полтора часа времени. Можете спланировать маршрут, чтобы мы к концу вернулись?

Я утвердительно кивнул.

— Пойдёмте.

Мы пошли дальше, перевалили за вершину, спустились к заболоченному озерцу, прошли мимо родника, по опушке леса почти дошли до трассы, свернули на параллельную трассе улицу, поднялись по ней, ещё свернули и оказались у дома.

Всю дорогу она расспрашивала меня, что я чувствовал в тот или иной момент происшествия, как я лажу с другими работниками, кто из них какие особенности имеет, мне даже показалось, что её основной интерес был узнать про кого-то другого. Вместо прощания, она задала мне «домашнее задание».

— Опишите события, которые с вами произошли, так, как будто Вы их пишите самому себе, в прошлое.

— Зачем? Я же не могу сам себе передать эту информацию.

— Это новая методика такая. Вы пишите сами себе, подростку. Простыми словами, объясняя самому себе молодому, как вы пришли к тому или иному действию, и почему это в современном мире, так, или иначе, устроено. Никаких ограничений по объёму, но желательно хотя бы недельку писать. Можете как дневник событий и своих размышлений. Свой контакт я Вам скинула, через неделю, по готовности наберите меня. До свидания.

— До свидания…

Я озадаченно стоял перед опустевшим костюмом. Я не только не писатель, я же даже не читатель! Я ручку в руках держал … ну, с детьми рисовали, но это не считается!

И что я писать должен? Всё подряд?

События и реакцию на них. Мысли.

Чтобы все мои мысли записать это никакая мыслезаписывающая аппаратура не справиться. А тут ручкой.

Что это за новая методика такая? Мне то оно зачем?

— Это нужно, чтобы Вы и дальше могли работать там, где работаете. Если конечно Вас всё устраивает.

— ?

Я поднял глаза на костюм с неброским, чуть уставшим, и явно синтезированным лицом внутри.

Особист был тут уже достаточное время и явно читал меня как открытую книгу без всяких приборов.

— Пройдёмся.

Эдакий полувопрос-полуприказ.

И не дожидаясь ответа, двинулся вниз по улице.

В пяти шагах от меня он остановился и обернулся.

— Возьмите пару удочек, разговор будет долгий.

Удочки у меня были всегда готовы к походу, наживка — дело наживное, но на всякий случай я схватил по пути горбушку хлеба.

То, как особист ориентировался на местности, меня даже не удивило. Он чётко двигался к речке, причём именно туда, где клевало хуже всего, зато народу никогда не было.

— Мы прекрасно понимаем, что никакого злого умысла у Вас не было. Обычная детская шалость.

Но.

Вы стали слишком известны, и даже популярны. Шалости своих последователей ещё не видели?

Я отрицательно покачал головой.

— Для понимания: в некоторых регионах закончилась изолента на складах, любого цвета. Среди особо одарённой молодёжи знак Х синей изолентой на спине является высшей формой протеста и опознавательным знаком свой — чужой.

И про драки между синеленточниками и белоленточниками тоже не слышали?

— Нет.