День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Во-первых, жизнь евреев I века – как и жизнь многих евреев XXI века – в значительной степени строилась вокруг главных праздников и священных дней. И самым великим среди праздников был Песах, еврейская Пасха, когда народ вспоминал о том, как в Книге Исход Бог Израилев решительно вмешивается в историю и, сокрушив власть египетского фараона, освобождает свой народ, попавший в рабство. Вся эта история целиком была крайне важной, и ее со всеми подробностями вспоминали на каждый Песах: рабство, тяжкий труд, «казни», которые обрушились на фараона и его народ, гибель первенцев в Египте (от которой израильтян защищала кровь пасхального агнца), переход через Чермное море, путешествие по пустыне, дарование Закона (Торы) на горе Синай и строительство скинии. У нас есть все основания думать, что евреи, праздновавшие Песах год за годом, видели в нем праздник свободы – и не только прошедшего освобождения, но и великого грядущего освобождения, тем более что они снова чувствовали себя порабощенным или угнетенным народом. И для наших целей важно то, что сам Иисус выбрал Песах, чтобы совершить то, что он должен был совершить, а первые христиане, пытаясь понять смысл его смерти, обращались к событиям Исхода.

Во-вторых, многие евреи I века, ожидавшие нового великого освобождения со стороны Бога, размышляли о нем в свете Книги Даниила и подобных текстов. Речь здесь (в Дан 9) шла о том, что их изгнание не ограничивалось семьюдесятью годами, проведенными в Вавилоне, но длилось по сей день в иной форме – в форме продолжающегося языческого гнета. Все великие пророки говорили о том, что бедствия Израиля (включая разрушение Храма, в результате чего народ был лишен Божьего присутствия) были результатом идолопоклонства и греха Израиля. И потому в тот момент, когда Бог захочет положить конец этому длинному изгнанию, настанет эпоха «прощения грехов». Евреи отмечали День искупления, когда люди исповедовали свои грехи и могли получить прощение. Этот священный день мало походил на Песах, за исключением того, что оба праздника отмечались в Иерусалимском Храме (после чего на Песах люди расходились по своим домам для особой совместной трапезы). Но во времена Иисуса евреи ожидали великого события, в котором будет и «новый Исход», и «прощение грехов», а потому могли как-то соединять две эти вещи. Иеремия говорил о «новом завете», который включает в себя прощение грехов (Иер 31:31–34). Все это дает нам нужные рамки для понимания как деяний Иисуса, так и того, как они воспринимались его первыми последователями.

В-третьих, нам не надо думать, что какой-либо еврей I века, не принадлежавший к христианскому движению, пользовался теми сложными конструкциями мысли, которые быстро начали использовать первые последователи Иисуса, говоря о его смерти. Некоторые из современников Иисуса ждали Мессию или хотя бы пророка, который укажет Израилю выход из его нынешнего бедственного положения, но ни один из них, насколько нам известно, не говорил, что этот вождь должен пострадать. Точно так же некоторые думали, что близится эпоха ужасных страданий, после которой Израиль получит избавление, но никто не связывал это с возможным Мессией. А иные люди читали тексты о том, что Бог Израилев вернется каким-то совершенно новым образом, как в Книге Исаии, 52, чтобы произвести суд над миром и избавить свой народ. Но никто не связывал этого с возможным Мессией или великими страданиями. Не существовало готового образца ожиданий, который после распятия Иисуса мог бы породить то особое толкование, которое мы видим у первых христиан: для них эта смерть была мессианской победой, связанной с долгожданным возвращением Бога. Источник такого понимания следует искать где-то еще.

В следующей части книги мы вернемся, в рамках более широкой картины, к тому, как евреи понимали Священное Писание Израиля и как последователи Иисуса заново прочли его в свете смерти и воскресения Иисуса. А пока, завершая эту главу, нам надо представить себе тот мир, в котором жили первые христиане.

Мир Нового Завета