День, когда пала ночь

– Никея, для народа сейчас нет ничего страшнее войны.

– Это будет война не между людьми, а со змеями. Если им предстоит вернуться, нужно готовиться. Сейки должен стать сильным, чтобы не допустить повторения Великой Скорби.

Две старшие женщины обменялись долгими взглядами. Один взгляд решал судьбу острова.

– Я сойду с горы и обращусь к Тукупе Серебряной, – решила великая императрица. – Если она примет тебя как мою преемницу, так тому и быть, военачальница Сейки. Мы с Унорой останемся здесь и будем поддерживать твою власть. Где сейчас Государственный совет?

– В Гинуре, – ответила Никея. – Думаи с Фуртией спасли ее дворец. Знатные роды ждут вестей от вас.

– И они их услышат, – кивнула великая императрица. – Но прежде позаботимся о Радужном троне.

Он стоял среди руин дворца Антумы – в том месте, которое десятилетиями было Никее домом. Она смотрела, как певцы богов разламывают его выкованными в древних горнах Муисимы клинками. Трон трескался со звоном, с каким трескается лед. Осколкам предстояло стать святынями Сейки, но два из них передадут королеве Аркоро и соправительнице Йеккен – если те выжили.

Тукупа Серебряная смотрела, как ломают трон. Она, потомок Квирики, была теперь сильна как никогда, глаза ее светились диким сиянием кометы. Пробудились и все остальные.

Рядом с драканой стояла великая императрица, впервые за десятилетия спустившаяся с горы.

– Придется тебе выучиться пению, чтобы говорить с богами от лица твоего народа, – тяжело опираясь на Унору, говорила она Никее. – Думаи умела говорить с ними в мыслях, но это искусство доступно немногим. Я научу тебя другому.

Никея кивнула.

– Я бы просила вас обратиться к великой Тукупе еще с одной просьбой, – сказала она великой императрице. – Я давно размышляла, как лучше почтить Думаи. Она любила людей, каждый день в лесу Маюпора был тому подтверждением.

Унора сглотнула.

– Пока искала ее, я видела множество сирот, обездоленных Великой Скорбью.

– О чем ты хочешь просить, госпожа Никея?

– Надо, чтобы по-настоящему знал богов не один род, будь то ваш или мой. Я хотела бы обучить некоторых сирот на всадников – защитников Сейки.

– Думаи бы это очень понравилось, – улыбнулась Унора.

Великая императрица подняла глаза на дракану, и та склонила к ней голову, дохнула из ноздрей туманом.

– Придется тебе набраться терпения, госпожа Никея, – улыбнувшись краешком губ, сказала великая императрица. – Да направит тебя моя внучка. Шепот мертвых пробьется сквозь гул волн. Бывает, они даже соглашаются возвратиться к нам – к нам, оставшимся на берегу.

Стараниями клана Купоза дом Нойзикен давно покинул побережье. Никея не желала повторять их ошибки. Гинура стала последним городом, где побывала Думаи, не считая города ее гибели.

Получив личное повеление великой императрицы, несколько уцелевших членов Государственного совета – те, кто не погиб в сожженном дворце, – утвердили Никею государыней Сейки. Та понимала, что благосклонность госпожи Митара и господина Тайорина ей еще предстоит завоевать.

«Это входит в число твоих талантов», – напомнил ей далекий образ Думаи.

Ко двору в замке Гинуры ручейками стекались Надама. Никея задумала большие перемены, но действовать приходилось не спеша, исподволь. Первое время она будет править по-королевски, испытывая между тем другие способы.

Уцелевшие Купоза не слишком обрадовались избранному ею имени, но без ее отца они быстро теряли власть. Почти все старались обозначить свое несогласие с предателем Сейки. Теперь, когда с них спала сеть его интриг, Никея могла склонить родичей к своей воле. Скоро она примется вязать свои сети.

Змеи и их создания впали в непробудную спячку, как прежде – боги. Всех их следовало выследить, и сделать так, чтобы они никогда больше не проснулись. Красную болезнь предстояло не только победить, но и не допустить ее возвращения. Что до вызвавшего все это сдвига равновесия, его надо было выправить в самом скором времени.

Никея намеревалась его выправить.

Она, вдовствующая королева, стала первой государыней. Своим гербом избрала золотую рыбку под изгибом радуги и два меча, дабы их защищать, и заново выкованный колокол – серебряный, чтобы уравновесить золото. Она никому не даст забыть дом Нойзикен.

Не даст забыть королеву Думаи.

Ее трон смотрел на бескрайнее море. Днем она была железной предводительницей, смеялась, выказывала силу. Ночами она в одиночестве скиталась по замку, слушала шум волн и мечтала о несбывшемся. В ней до конца жизни поселилась пустота.

«Увидимся во дворце Множества Жемчужин, – думала она. – Жди меня, Маи. Я скоро буду».

С начала эры Звездного Света прошли месяцы. Первая государыня Сейки корпела над новыми эдиктами. Снаружи, как в давние времена, падал снег. Она подняла пересохшие глаза, оторвалась от работы.

В углу кабинета она увидела женщину под вуалью, в одеждах девы-служительницы.

– Унора? – поразилась Никея.

– Нет. – Гостья склонила голову. – Прошу простить мой неожиданный визит. Я знаю, сегодня вам предстоит исполнить важнейшую обязанность.