День, когда пропала Вероника

– Нет, – тряхнула блестящими, ухоженными волосами женщина, задумчиво глядя на Дину и подыскивая нужные слова, чтобы все объяснить, – понимаешь, на тот момент она действительно думала, что это то, что ей нужно. Но, как это часто бывает, никогда не знаешь, пока не попробуешь. Родион казался ей прекрасным и идеальным, когда он был рядом с тобой. Когда он мерцал издали, когда она не знала, что он храпит, неаккуратно ест и не может забить гвоздь. И дети ей казались зефирными существами, приносящими только счастье и радость. Она старалась не задумываться о том, что они плачут, болеют, что они полностью зависят от матери и что они крадут ее собственную жизнь. И лишь попробовав все это, она поняла, что ошиблась. Все это не делает ее счастливой.

– Вы это сейчас серьезно? – остолбенело спросила Дина, поворачиваясь к женщине, – то есть Вероника взяла чужое, поигралась, ей не понравилось, и она решила все выбросить и начать жизнь сначала?

– Знаешь, – женщина встала и, подойдя к Дине, положила сухую теплую руку на ее мокрую от пота ладонь, и Дина неожиданно почувствовала странное спокойствие. Внутри разлилось тепло, побежало по венам, добралось до сердца и растопило холодный комок в груди, – у всего есть две стороны. Тебе это кажется ужасным и да, в обществе принято забрасывать таких женщин камнями, но, если задуматься, – почему кто-то должен платить своей жизнью и своим собственным счастьем за относительное благополучие и счастье других? Ведь дети и муж, на самом деле, чувствуют, когда их не любят и когда они в тягость. От этого начинаются недоразумения, недомолвки, ссоры и проблемы. Растет глухая ненависть и, в конце концов, она возводит высокие стены, за которыми каждый прячет свое несчастье от другого.

– О чем вы сейчас говорите? – тупо переспросила Дина, до которой с трудом доходил смысл сказанного. Женщина крепче сжала ее руку:

– О том, что решись несчастная сделать шаг и разорвать порочный круг, все станет совершенно иначе. Да, какое-то время рана будет болеть и кровоточить, но время все лечит. И оно обязательно принесет новых людей на освободившееся место. Тех, кто сможет сделать ее по-настоящему счастливой. Так что те женщины, которые решаются уйти из семьи, они, на самом деле, смелые и ответственные. Но большинству все же не хватает сил сделать это открыто. Ты знаешь, сколько человек пропадает в мире ежегодно?

Дина покачала головой, тупо глядя перед собой и пытаясь осознать все то, что говорила ей женщина. А та, заметив ее состояние, усилила напор и попыталась достучаться до сознания Дины.

– Счет идет на миллионы. И далеко не все эти несчастные становятся жертвами убийц, торговли людьми или органами. Некоторые просто… исчезают. Чтобы появиться в другом месте, под другим именем и начать ту жизнь, которая сделает их по-настоящему счастливыми.

– То есть вы хотите сказать, что Вероника просто сбежала? – прошептала Дина.

– Изменила свою жизнь, – поправила ее женщина.

– Но ведь она выросла без матери, она должна понимать… Неужели она и правда добровольно обрекла Злату и Роберта на это? – Дина подняла глаза на женщину, надеясь услышать, что все это идиотский розыгрыш и что Вероника просто сбежала с любовником, а потом вернется.

– Ты все верно говоришь, – кивнула женщина, – Веронику вырастил отец, потому что ее мать погибла, но Вероника сама говорила о том, что у нее было прекрасное детство. Отец больше не женился и посвятил всю жизнь дочери. Он очень состоятелен, если ты знаешь, и исполнял любые прихоти девочки.

Дина кивнула. Детство подруги было куда более радужным, чем ее собственное в полной семье, где родители ненавидели друг друга. Наверное, именно легкость счастливого человека изначально и привлекала Дину в подруге.

Они познакомились летом, когда Ника приехала на каникулы к бабушке и дедушке, жившим в одном доме с родителями Дины. Бабушка и дедушка души не чаяли в единственной внучке, постоянно водили ее в цирк, театр, оперу, на балет, да и просто в кафе поесть мороженное. На каждый выход Вероника разодевалась словно жар-птица. Дина до сих пор отчетливо помнила ее легкие летящие платья и то, что белокурые волосы подруги неизменно украшали блестящие заколки. А ее туфельки! Что за туфельки у нее были! Самой Дине, вынужденной донашивать убитую обувь за старшей сестрой, они казались пределом совершенства. Новенькие, разноцветные, блестящие, украшенные бантиками и причудливыми узорами. Ника походила на девочку из рекламы, и Дине даже страшно было с ней заговорить, пока Вероника первой не подошла к ней на площадке и не предложила поиграть вместе.

Каждый год Дина ждала каникул, чтобы увидеть диковинную девочку. А та начала дарить ей подарки, отдавала платья или обувь, из которой выросла. И хотя платья самой Дине были тесноваты, а обувь иногда давила и растирала ноги, она все равно брала эти подарки и прятала их от родных.