День, когда пропала Вероника

Дина заметалась в тщетной попытке встать, натыкаясь на кровать и углы тумбочки и лихорадочно соображая, что произошло и где она. Память возвращалась кусками. Она не дома. Вот женщина, соседка Родиона, протягивает ей руку помощи, после всего, что Дина натворила. Ведет к себе, рассказывает о том, что помогла сбежать Веронике, затем отводит в спальню, обещает обо всем позаботиться. Потом она уходит, а Дина засыпает.

Она с трудом встала, ощупала лицо – оно было мокрым от слез и пота. Дина почувствовала кислый запах – она вспотела, ей нужно в душ, попытаться смыть свои грехи.

Дина подошла к окну, потянула за ручку и распахнула его. Снаружи окно было надежно защищено от посторонних взглядов тяжелыми ставнями. За ними раздавался приглушенный шорох. С трудом справившись с механизмом и чувствуя отчаянную нехватку воздуха, Дина распахнула ставни и подставила голову под струи проливного дождя.

На улице стояла кромешная тьма. Где-то вдалеке тусклый фонарь безуспешно пытался разогнать ее теплым желтым светом, но все попытки были тщетны. В темноте, сквозь глухую пелену дождя не было видно ни зги. Голова немедленно намокла и одновременно прояснилась. Дина отчетливо вспомнила все произошедшее. Она убила Родиона и сейчас ей предстоит исчезнуть. Поменять имя, город, круг общения, начать жизнь заново.

Но такие решения нельзя принимать необдуманно. Как можно просто так отдать квартиру незнакомым людям? А вдруг женщина ее обманет, и она останется без жилья и прикрытия, вынужденная жить где-то под мостом, скрываясь от полиции? Дине стало плохо. Наверное, так чувствует себя мышь, угодившая в мышеловку. Надеялась набить голодное брюшко парой кусочков сыра, чтобы протянуть еще немного на этой грешной земле, а вместо этого подставилась под верную погибель.

Запахнув ставни и оставив окно чуть приоткрытым, Дина опустилась на пол и попыталась дышать глубоко и спокойно. Может ли женщина быть квартирной аферисткой? Теоретически может, но тогда зачем ей Вероника? Не могла же та в благодарность подарить ей дом, принадлежащий Родиону? Конечно, нет. Впрочем, у Вероники есть квартира, доставшаяся ей от бабушки с дедушкой. Но даже, если она и переписала ее на женщину через подставное лицо та действительно помогла ей исчезнуть. Ведь Вероника словно сквозь землю провалилась. Поэтому, возможно, что женщина поможет и ей.

Внезапно мысль о новой жизни с чистого листа показалась Дине довольно привлекательной. А что, собственно, ее держит? Работы у нее нет, царскими хоромами она не владеет, активной светской и социальной жизнью не живет. Грустить об ее исчезновении будут разве что приютские собаки. И то, как только они найдут настоящих хозяев, они сразу же ее забудут. Дина же никого и ничего не бросает. В отличие от Вероники, покинувшей на произвол судьбы мужа и детей.

Внезапно, при мысли о детях Вероники и Родиона похолодели руки – из-за нее они остались сиротами! Дина тут же оборвала себя – вовсе не из-за нее, а из-за собственной матери. Ведь не исчезни Вероника ничего этого не было бы.

Дина почувствовала, что замерзает. С трудом встав с пола она добралась до кровати, сбросила с себя всю одежду, включая белье и залезла под идеально чистую простынь, с лежащим поверх нее мягким одеялом.

Мысли начали путаться, цепляясь одна за другую. Шорох дождя и прохладный воздух успокаивали, ласково шептали, что все будет хорошо. Незаметно, Дина снова уснула.

Разбудила ее женщина. Вошла неслышно, несколько минут понаблюдала за мирно спящей Диной, а затем легонько потрясла ее за плечо.

– Эй, просыпайся.

Дина с трудом разлепила глаза, сфокусировалась на женщине, попыталась вспомнить ее имя, но не смогла. Впрочем, она не помнила, чтобы та представлялась.

– Просыпайся, время, – снова повторила та и подойдя к окну, захлопнула его.

Ничего не соображающая Дина, с опухшим от слез лицом, медленно села на кровати и, вдруг осознав собственную наготу, схватила край простыни и попыталась прикрыться. Огляделась вокруг в поисках одежды.

Твою одежду я выбросила, – поморщилась женщина, оборачиваясь к ней, – ей место на свалке. Купила тебе новую, – она кивнула на несколько свертков, лежащих на тумбочке возле кровати. Дина отметила фирменные пакеты из дорогих магазинов, которые она могла позволить себе в прошлой жизни, но никогда не считала нужным тратить деньги попусту.

– Прими душ, помой голову, но не суши волосы. Как закончишь сразу зови меня, – тем временем распорядилась женщина, направляясь к выходу из комнаты. Дина проследила за ней взглядом.

– Зачем? – бестолково спросила она.

– Затем, что тебя нужно подстричь и покрасить. И я сама этим займусь.

– Но… – при мысли о расставании с волосами стало грустно. Натуральные светлые локоны были ее гордостью, тем единственным красивым, что у нее оставалось от прошлой счастливой жизни.

Женщина ничего не ответила, лишь приподняла брови, и Дина поняла – лучше подчиниться.

Пятнадцать минут спустя, она сидела на стуле, закутанная в огромное банное полотенце, и краем глаза наблюдала, как на пол падают тяжелые светлые пряди.

– Как вас зовут? – спросила она.