День, когда ты придешь

всегда использовал оружие для того, чтобы следовать этому идеалу, и мы отдавали свои

жизни за то, чтобы приблизиться к нему хоть немного. Умиротворение настолько,

насколько возможно – вот наш девиз.

Я не собираюсь ни апологизировать, ни отрицать правомочность использования

насилия в международных отношениях – всякому трезвому человеку понятно, что это

единственный весомый аргумент. Пусть пацифисты и назовут наше принуждение к миру

жестокостью и напрасной тратой человеческих ресурсов, иного выхода, кроме как

остановить агрессоров вооруженной рукой, не существует. Да, это называется насилием.

В нем нет ни чести, ни славы. Я буду откровенна. Этот корабль – мощнейший в истории

инструмент насилия и принуждения. И я использую его для того, чтобы нарушить планы

наших врагов. Загнать их в угол и уничтожить. Да, это – месть. Месть за множество

наших друзей, погибших на острове Мерида. Я собираюсь воздать Амальгам сторицей.

Пусть это будет трудно, но я не вижу причин, которые не позволили бы нам победить.

Стоя в коридоре перед Мардукасом, Тесса вспомнила, как стискивала тогда

мертвой хваткой микрофон, словно стараясь задушить, как звенел ее голос, и горели щеки.

– Опасность, которой подвергается каждый член экипажа, намного возрастет, и мы

больше не сможем выплачивать жалованье. Поскольку вы являетесь наемниками, вы не

обязаны соглашаться. Тех, кто захочет покинуть корабль, в ангаре ждет транспортный

вертолет. Он доставит вас в Джакарту, откуда вы будете вольны направиться куда вам

будет угодно и жить той жизнью, какой пожелаете. Это предложение относится не только

к рядовому составу, но и к строевым и нестроевым офицерам, а также техническим

специалистам. Если вы колеблетесь – вертолет ждет. Соберитесь в ангаре через час. Это

все.

Стараясь как можно лучше изобразить решительность и хладнокровие, Тесса

закончила свою длинную речь и щелкнула кнопкой микрофона.

Решив, что вахтенным офицерам и операторам в главной командном посту тоже

следует дать время на раздумья, она заперлась тогда в капитанской каюте и просидела там

39

целый час. Она не открыла Мардукасу, который хотел переговорить. Ближайшая подруга,

Мелисса Мао, тоже напрасно стучалась в дверь – оттуда донеслось только: «Я занята,

возвращайтесь, пожалуйста, в кают-компанию».

Измучившись ожиданием, она была бы неимоверно счастлива, если хотя бы треть

экипажа решила остаться. Нет даже пятая часть команды – это все равно будет подарок

судьбы, на который трудно рассчитывать, если трезво взглянуть на положение вещей.

Тесса в ужасе вспомнила о том, что транспортно-десантный вертолет может вместить не

более ста человек, и, наверное, придется делать второй рейс. Попытавшись отвлечься, она

не нашла ничего лучшего, как задуматься о том, где раздобыть необходимые для ТДД

припасы – что было ничуть не более успокаивающей темой. Так, в тревоге и волнениях

прошел тот час.

Она добрела до отсека, который занимал ангар. Надрываясь, оттянула тяжелую

литую гермодверь. С опаской заглянула внутрь.

Посредине выстроились в ряды ее подчиненные. Гораздо больше, чем сто человек,

которых она боялась увидеть. Здесь были почти все. В первых рядах виднелись лица

Курца и Мао. Даже Крузо стоял рядом с ними. Странно, в собравшихся оперативниках не

чувствовалось напряжения – они бодро переговаривались, шутили, чему-то смеялись.

– Вы… вы все?..

Тесса едва нашла в себе мужество заговорить. Мао почему-то подмигнула и

ответила вопросом на вопрос:

– Что – «все»?

– Я имею в виду, те… кто собирается покинуть корабль.

– А-а-а! Да вон они, – Мао мотнула головой в сторону.

Действительно, за громоздкой тушей тяжелого вертолета виднелась еще одна

небольшая группа. Человек двадцать. Рядом стояли носилки с ранеными, которых с

самого начала планировалось отправить в госпиталь. Их сопровождали трое санитаров.

Тридцать три человека.

Всего тридцать три человека.

– В основном семейные: у них жены и дети. Ну, я их не осуждаю, – встрял

ухмыляющийся Курц.

– Но… но как же вы?

Мао просто пожала плечами.

– Смотри, Тесса. Вон там построились десантники, вон – обслуживающий персонал

с разгромленной базы. За ними техники и ремонтники. Свое рабочее место они потеряли,

вот и пришли сюда. Многие, правда, уже начали помогать с ремонтом и обслуживанием

ТДД – осваивают корабельные специальности.

– И… и это все? Неужели никто больше… не захотел уйти?

Притихшие военнослужащие – теперь, правда, скорее безработные – обменялись

взглядами.

– В самом деле – больше никто? Пожалуйста, поднимите руки!

Никто не откликнулся. Нет, один солдатик – рядовой второго класса, работавший

кладовщиком – все же поднял руку:

– Капитан первого ранга, мэм! Давайте сделаем драматично, как в кино. Вы будете

гнать меня пинками, а я – стараться прошмыгнуть обратно!

Сотни человек захохотали, подбадривая шутника. Возвышавшийся посреди строя,

как гора, техник-лейтенант Сакс глотнул кока-колы из банки, смял ее в кулаке и

решительно проложил себе дорогу вперед. Остановившись перед Тессой, он прогудел:

– Это, как бы сказать… мадам капитан! После всей этой ерунды у нас вроде как нет