День, когда ты придешь

выдержит. Он выдерживал – уже множество раз. Ему не привыкать.

Новые выстрелы.

В двух шагах.

Буквально через секунду дверь слетела с петель от мощного удара, и внутрь

ворвался крупный мужчина в черной боевой униформе. Он мгновенно схватил взглядом

обстановку и слегка расслабился – опасности не было. Ствол автоматической винтовки

уставился в лицо Соске.

– Ты – Сагара Соске?

– Если я скажу, что нет – ты все равно выстрелишь?

– А как же.

И он выстрелил.

В тот же самый миг Соске свалился вперед и в сторону.

Уйдя от первой пули, он знал, что за ней должны последовать другие, если не…

Но воздух перед глазами его врага неожиданно вспыхнул.

Яростное бурлящее пламя прыгнуло тому в лицо, словно вырвавшись из паяльной

лампы. Вокруг головы пришельца вспыхнул огненный нимб, мгновенно расширившийся

на три-четыре метра. Ухнул гулкий и протяжный взрыв, пламя вырвалось в коридор.

Невидимый кислород из открытого баллона уже наполнил камеру. Столь высокая

концентрация в замкнутом объеме гарантировала мгновенный взрыв при малейшей искре.

Гремучая смесь, не столь мощная, как тротил или пластит, дала мощную

34

высокотемпературную вспышку, так не перешедшую в объемную детонацию, но вполне

достаточную, чтобы воспламенить все, что в нее попало.

Дульное пламя от выстрела противника оказалось фатальным для него самого. На

спине Соске, скорчившегося на кровати, тоже плясали огненные демоны и, если бы не

мокрая простыня, он бы получил тяжелые ожоги. Даже так жар опалил его – волосы на

голове затрещали, кожу на спине под мгновенно высохшей простыней жестоко пекло. Нос

и рот были прикрыты, но дышать было практически невозможно – раскаленный воздух

обжигал горло. Совсем рядом выл и стонал обожженный враг.

К счастью, вспышка быстро угасла, и Соске сбросил простыню. Несостоявшийся

убийца выпустил из рук оружие и раскачивался, прижав ладони к лицу – бурное пламя

выжгло его глаза.

На стене горела картина – изображение шло пятнами-опалинами, фигуры людей и

богов искажались и темнели. Быстрые синеватые язычки пламени прокладывали себе

дорогу через нарисованные джунгли.

Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?

– Чидори… – Соске сам не знал, почему его пересохшие губы вдруг прошептали ее

имя. Это не было похоже на боевой клич – он сам едва смог расслышать. Но он встал –

вместе с ним.

Качнулся, вырвал иглу капельницы и шагнул к ослепленному врагу, вытянув

вперед руки. Ухватился за него, используя как опору, и вытащил из кобуры на поясе

автоматический пистолет. Почти повиснув на рослом боевике, Соске упер дульный срез

пистолета ему под подбородок и нажал на спуск. Резкий выстрел прервал стоны – и

сцепившиеся противники рухнули на пол.

Враг был мертв. Соске не знал и уже никогда не смог бы узнать, каким человеком

он был. О чем он думал, о чем мечтал.

«Он пришел, чтобы убить меня».

Полотно на стене превратилось в угольно-черный квадрат. Мысли, чувства,

оттенки и полутона – все, что вложил в него художник – исчезло. Исчезло навсегда.

Соске не чувствовал жалости к убитому врагу. Но знакомый толчок отдачи,

горячая кровь, брызнувшая на руки, внезапно разбудили тяжелое чувство беспомощности,

вторичности – нет, уже тысячности! – бесконечно повторяющегося кошмара.

Зацикленного в круги, свернувшегося в удушливое кольцо, из которого не существует

выхода.

Все повторяется снова.

Наверное, было бы лучше, если бы он умер на «Арене». Теперь его снова

подхватило и понесло потоком целеустремленной, мстительной жажды крови. Что-то

темное и жестокое, прячущееся у него за спиной, внятно шептало в уши:

«Ты еще жив? Тогда вперед – коли и руби! Убивай направо и налево»!

Стоя на коленях над трупом, Соске быстро проинспектировал трофеи.

Разгрузочный жилет с боеприпасами. Радиопередатчик. Автоматическая винтовка.

Окровавленный кинжал. Фосфорные гранаты. Аптечка.

Напялив жилет-разгрузку на голое тело, он сунул пистолет за пояс, нацепил через

голову ремень автоматической винтовки. Поднялся, придерживаясь за стену, и шагнул за

порог.

Коридор вел куда-то вперед.

Он не знал, что случилось с Лемоном и его товарищами: погибли ли они или

отступили. Сейчас он мог сделать только одно – покинуть церковь и найти укрытие.

Бежать в сторону населенных мест бессмысленно, поэтому оптимальным вариантом будет

спрятаться в горах и там постараться отлежаться и восстановить свои силы.

Мысли путались. Дыхание запаленно рвалось из груди, к ногам словно прицепили

по пудовой гире.

35

Трофейная автоматическая винтовка и снаряжение тянули к земле, как будто на

плечи взвалили пятидесятикилограммовый мешок с цементом. Еще не так давно он

совершенно не замечал бы подобный груз – теперь Соске сам едва мог в это поверить.

Под ноги попалось мертвое тело.

Мужчина лет сорока в гражданской одежде. Темные волосы, узкий рот. Надо

полагать, один из коллег Лемона. Лицо мертвеца было странно знакомым, хотя Соске не

мог вспомнить, где видел его. Возможно, за полтора месяца, которые он провел в

горячечном бреду, тот не раз склонялся над ним, вглядываясь в лицо.

Поднявшись по каменным ступеням, он оказался в гулком нефе старой церкви.