День коронации

«Вот зверь маниакальный!» – Он бросился в коридор, где на коврике лежали рядком вещи любимца семьи Свориных, енота Шахназара: кормушка, ванночка для омовения пищи и разнообразные погремушки, висюльки и феньки, в которых животное души не чаяло. Они-то и стали причиной кражи смарта – чехол, сделанный Женей, подружкой Бориса, состоял из мягких тряпочек и кожаных шнурков, украшенных веселыми бусинами. Шахназар завороженно взирал на них, держа добычу в лапах.

«Сейчас мыть начнет», – понял Борис, прыжком бросаясь на вора. Зверек выронил смарт, слава богу, не в воду. Потом метнулся под ноги так неожиданно, что хозяин потерял равновесие и шлепнулся, перевернув злополучную ванночку прямо на гаджет.

«Лучше бы уж вымыл», – мрачно подумал Борис, отряхивая мокрый чехол от витаминных енотовых хлопьев «Улыбка», которые при контакте с водой почему-то превращались в пену зловеще-фиолетового цвета.

Вот и пригодился домашний телефон. Отец упорно оплачивал его вот уже много лет из любви ко всему традиционному, а мать записывала номера в огромную телефонную книгу с дореволюционным шрифтом на солидной бархатной обложке. Конечно же, там хранился номер Севки, с которым они после школы вместе поступили на факультет дипломатических отношений.

Борис с отвращением начал крутить нелепый диск с цифрами. Отец, разумеется, не мог купить нормальный аппарат, он заказал точную копию того, что стоял когда-то в кабинете императора Николая II.

– Севка, чем лекция-то закончилась? У меня скайп накрылся, а смарт Шахназар утопил.

– Вот горе-то! – донесся сквозь стильное потрескивание ехидный голос однокурсника. – А прийти на лекцию слабо было? Живешь-то рядом, в отличие от некоторых.

– Эээ… я решил посмотреть на знания, отойдя на некоторую дистанцию. Большое видится на расстоянии, знаете ли… – Борис не хотел рассказывать о безумных ночных плясках в клубе под странную блюзовую певицу, – и потом, что плохого в онлайн-версии? Она же предусмотрена нашим прекрасным Минобразом.

– Конечно. Только, кроме тебя, никто ею не пользуется. Ты разве не понял еще, камрад? Время поменялось, а после коронации поменяется еще больше. Наш факультет ожидает чистка. Царю не нужны ленивые маменькины сынки.

– Ладно, – помрачнел незадачливый студент, – ты про лекцию давай, что там от нас хотят? Нужно будет общаться с этими безумными партиями?

В трубке послышался смешок:

– Ну а как же, если практическая политология? Тут уж придется оторваться от своего любимого сурка с басурманским прозвищем.

– Он не сурок, он енот! Очень надеюсь в недалеком грядущем получить от тебя все адреса и явки.

– Любой каприз за ваши деньги, – издевательски хихикнул товарищ, но сжалился: – Ладно уж, пришлю безвозмездно.

Опустив тяжелую трубку на рогатый рычаг, Борис вышел на кухню. Шахназар самозабвенно изображал из себя флегматика, еле-еле перетекая с лапы на лапу. Выражение морды было при этом слегка брутальным, предполагающим новый подвиг.

Борис вернулся в гостиную, плюхнулся в кресло, привычно погладил кожаный подлокотник. Потом вскочил и со всей силы пнул ни в чем не повинную мебель.

Родители не воспринимали Женьку в качестве потенциальной невесты для сына. Ей не помогали ни милые подарки маме Нине Львовне, ни попытки завести беседы о русской истории с отцом, Аркадием Борисовичем. Теперь она пошла еще дальше: записалась волонтером в оргкомитет, занимающийся подготовкой торжеств в честь предстоящего дня коронации. Борис сначала восхищался ее героизмом, но потом кое-что его начало раздражать. Если она, ярый противник монархии, с такой легкостью играет ее приверженца, не станет ли потом обманывать в другом?

Эти неприятные вопросы он хотел выяснить вчера, но прогулка незаметно переместилась в блюзовый клуб «Бесси Смит», а там была эта очень странная певица. Уже немолодая, с помятым лицом без макияжа, она вызвала недоумение, появившись на сцене. Пока не начала петь. Тогда что-то неуловимо изменилось в мире, и незыблемые истины скособочились и потекли, не выдержав темного пламени, на которое был похож ее голос. Так и забыл он про выяснение отношений, а когда она спустилась со сцены, все смотрел не отрываясь, до неприличия, на ее лицо, со слегка сломанным носом и совершенно детскими голубыми глазами, лицо, обрамленное кудрявой седеющей шевелюрой.

Ближе к утру певица адски напилась и снова вылезла на сцену. Разумеется, пела уже так плохо, что хотелось убежать, но вместо этого они с Женькой пошли бешено плясать, будто хотели вытрясти из самих себя душу.

А теперь в голове звучит этот голос. И странные слова:

Не ставь
Противотанковых «ежей»
На подступах к душе.

Хмыкнув, Сворин нащупал гибкий экран, набрал эти строчки. Глухо. Только ссылки на историю Второй мировой, словари по животному миру, детские мультики про ежиков… А ведь тексты всех песен, исполняемых публично, должны находиться в БМБ (Большой музыкальной библиотеке). В клубе вчера было человек триста, не меньше, значит, она нарушила закон. Пьянство, нелицензионное творчество… но почему же так хочется услышать ее снова?