День летнего солнцестояния

Молодец парень! Ловко вывернулся! про себя подумал я и громко произнёс, подгоняя своих подчинённых. Братцы, подъём! Мы выдвигаемся! Сергей, просыпайся, хорош дремать! Тебе ещё сапоги одевать... Игорь, прекращай мечтать, мы уходим! Слышали, что сказал этот водитель кобылы - у нас одын мынут! Не хватало, чтобы этот орёл осрамил нас перед всей своей заставой, мол, артиллеристы пешком совсем ходить не могут!

Пусть этот сын степей только попробует в наш адрес чего-нибудь сбрехать! вставая с земли, быстро заводится Цымбалюк, но, поостыв, он на правах однополчанина и старослужащего громко подгоняет своего молодого товарища: Петров, ты чего там копаешься? Давай шевелись! Быстро приводи себя в порядок и идём!

Красноармеец Исхаков, минута уже прошла. Мы давно готовы следовать дальше! выговариваю ездовому.

Якши, товарищ сержант! Едем! звучит ответ, потом боец отдаёт команду лошади и повозка начинает движение.

Мы тоже начинаем двигаться по просёлочной дороге навстречу видимому лесу. От повозки стараемся не отставать и идём рядом, благо дорога достаточно широка и позволяет проехать даже полуторке.

Рафкат скажи, пожалуйста, о чём ты всё время поёшь? догоняю возницу и запросто спрашиваю бойца.

Пою, чтобы не скучно было ехать. Всё о степи пою, о бибек пою - чибис, по-вашему. Дом вспоминаю, звучит ответ.

А ты, Володя, смотрю, наш язык мало-мало знаешь, да? Рафик впервые обращается ко мне по имени.

Вот именно, мало-мало! Знаю несколько десятков слов и кое-что понимаю. У нас в Сибири живёт очень много обрусевших татар, казахов, калмыков и других людей, чьи предки после каторги остались и приняли христианство, т.е. русскому богу поверили и молились тоже на русском языке. Правда, давно это было, ещё до революции...

Рафик, скажите, а до реки Западный Буг здесь очень далеко? спрашивает ездового Петров.

Сейчас река слева от каменной дороги осталась. А от заставы два верста будет или мало дальше, отвечает Рафик, потом добавляет: Сейчас проедем лес, поле и мы дома.

Глава 4. Шилеевская застава. Прибытие

За разговором добираемся до леса, в котором различаю как хвойные, так и лиственные деревья, хотя кустарников тоже много. Смотрю на нашего сопровождающего и замечаю некоторые перемены в облике бойца - фуражка на голове одета строго по уставу, козырьком на два пальца от густых бровей, все пуговицы застёгнуты, карабин, как и положено, висит за спиной и давит своим ремнём на плечо. Из увиденного делаю вывод, что на заставе действительно строгий начальник, и он не даёт своим бойцам лишний раз расслабляться. Невольно тоже начинаю приводить в порядок свою форму. На ум приходит, что при входе на заставу надо будет выбрать момент и освежить свои запылённые сапоги. Глядя на меня, Цымбалюк и Петров тоже начинают приводить себя в соответствующий вид....

Повозка выезжает из леса, вдоль дороги, ведущей на заставу, по обеим сторонам зеленеют деревья, которые своей листвой закрывают солнце. Мы идём рядом с повозкой, слева вижу старенький сарай или овин, потом ещё один. Постройки старые и видимо несколько лет стоят без хозяина - можно разглядеть прорехи и дыры в дощатой крыше постройки. Чуть впереди пристроены ещё несколько строений, которые, судя по виду стен и крыши, так же построены давно. Если смотреть ещё дальше и левее, то видны добротные деревенские дома с хозяйственными постройками, огороды и большое поле. Правее деревни расположилось одноэтажное здание с острой крышей, покрытой красной черепицей, за ним ещё постройки. Периметр территории городка заставы обнесён забором из колючей проволоки, видны массивные ворота с аркой, возле которых деловито прохаживается часовой.

Во время подготовки к этой командировке, пользуясь старой военной польской картой, смог узнать, что в деревне не более двадцати пяти крестьянских дворов, есть здание усадьбы и фруктовый сад, вынесенные на несколько сот метров за деревню. Рядом прорыт Матыкальский канал, неплохо защищающий земли от подтопления водой. Севернее деревни простилается заболоченная местность, заросшая осокой и чахлым кустарником. Последний владелец этой усадьбы, а так же деревень Раковцы и Перепёки, граф Теодор Толочко вёл свою родословную ещё с XIV века от князей великого Княжества Литовского. До 1939 года в этих краях он был весьма известной личностью и занимал пост Президента Брестского отделения Кресового союза шляхты, образование получил в Бельгии и хорошо разбирался в сельском хозяйстве. После раздела территорий Толочко спешно оставил свои имения и куда-то отбыл в неизвестном направлении. Успев здесь поработать несколько месяцев в этих местах, я для себя решил, что с местным населением необходимо держать ухо востро, т.к. в подавляющем большинстве в деревнях и сёлах это были малообразованные или тёмные люди, занимающие выжидательную позицию по отношению к новой власти.

Теперь в графской усадьбе разместились пограничники именной заставы Брестского пограничного отряда.