День Муравья

Шли-пу-ни очень забеспокоилась. Мухи-разведчицы, прилетевшие с востока, сообщили, что никто из тех, кто отправился в поход против Пальцев, не уцелел. Их всех уничтожило оружие Пальцев, водяной смерч из колючей воды.

Столько легионов, столько солдат, столько надежд, растраченных понапрасну.

Королева Бел-о-Кана, встав перед мумией своей матери, просит у нее совета. Но оболочка пуста. Мумия молчит. Шли-пу-ни нервно расхаживает по брачному покою. Работницы спешат к ней, думая приласкать ее и успокоить. Королева сердито их отталкивает.

Она останавливается, высоко подняв усики.

Непременно должно быть средство, чтобы их уничтожить.

Шли-пу-ни направляется к Химической библиотеке, продолжая выделять феромоны.

Должно быть средство их уничтожить.

191. Что он о нас думает

Пятый день без отдыха 103-й смотрел телевизор. И у муравья появилась только одна просьба: ему нужна была маленькая капсула, чтобы поместить в нее зоологические феромоны о Пальцах.

Летиция посмотрела на своих друзей.

– Наш муравей стал теленаркоманом.

– Но, похоже, он понимает то, что видит, – заметил Мельес.

– Десятую часть того, что происходит на экране, не больше. Он перед нашим телевизором как новорожденный младенец. А то, что не понимает, толкует по-своему.

Артур Рамирес не согласился с Мельесом.

– Мне кажется, вы его недооцениваете. Его замечания о ирако-иранской войне вполне справедливы. И мультики Текса Эйвери[19] ему понравились.

– Не могу сказать, что я его недооцениваю, – возразил Мельес. – Потому и волнуюсь. Если бы он только мультиками интересовался. Вчера знаете, о чем он меня спросил? Почему мы так стараемся, чтобы сделать друг другу плохо?

Все со вздохом переглянулись. Их тревожил один и тот же вопрос: что же он все-таки о нас думает?

– Нам бы стоило последить, чтобы ему попадалось как можно меньше негатива. Переключали бы каналы вовремя, и порядок, – снова вздохнул комиссар.

– Ну уж нет, – запротестовал Хозяин Домовых. – У нас проходит необыкновенно интересный эксперимент. Впервые нас судит живое существо, не являющееся гуманоидом. Пусть наш муравей оценит нас свободно и скажет, чего мы стоим.

Все трое вернулись к аппарату «Розеттский камень». В стеклянном колоколе почетный гость по-прежнему не отрывал глаз от жидкокристаллического экрана. Усики у него подрагивали, он с невероятной скоростью выделял феромоны, настолько был увлечен лицезрением предвыборной кампании. Муравей с явным интересом слушал речь президента республики и делал записи.

Люди: Привет, 103-й.

Муравей: Привет, Пальцы.

Люди: У тебя все в порядке?

Муравей: Да.

Желая помочь муравью выбирать передачи по своему вкусу, Рамирес сконструировал микроскопический пульт, который позволял номеру 103 переключать каналы прямо в колоколе. Муравей отлично им пользовался и даже злоупотреблял.

Опыт затянулся еще на несколько дней.

Любознательность муравья, похоже, была неистощима. Он требовал от Пальцев все новых и новых объяснений. Что такое коммунизм? Двигатель внутреннего сгорания? Дрейф континентов? Компьютер? Проституция? Социальное обеспечение? Тресты? Дефицит экономики? Завоевание пространства? Атомные подводные лодки? Инфляция? Безработица? Фашизм? Метеорология? Ресторан? Выигрыш? Бокс? Противозачаточные средства? Университетская реформа? Правосудие? Переселение из города в деревню?

Муравей уже заполнил три зоологических феромона сведениями о Пальцах.

На десятый день Летиция не выдержала. Она хоть и не любила людей, но у нее было чувство общности с родными. А дело обстояло так: ее кузен Джонатан находился, возможно, при смерти, а муравей-спаситель, который сообщил об этом, сидел как пришитый перед телевизором и двигаться не собирался.

Ты готов нас вести наконец в Бел-о-Кан? – спросила Летиция 103-го.

Муравей долго молчал, и сердце Летиции заколотилось быстро-быстро. С неменьшим волнением ждали вердикта муравья и все остальные…

Ответ: Вы хотите узнать, каково мое решение? Хорошо. Думаю, что видел достаточно, чтобы судить о вас.

Муравей отвернулся от экрана и встал на задние лапки.

Послание: Я не могу сказать, разумеется, что узнал вас полностью, у вас очень сложная цивилизация… но… в общем-то, я могу уже отдать себе отчет в главном.

Муравей не спешил, делал паузы, томил своих слушателей. Этот номер 103 был настоящим мастером манипуляции.