День открытых обложек

– Мама. Давно не говорил с тобой‚ мама. Не могу распахнуться‚ отдать себя‚ а закрытому и начинать не стоит, одна шелуха-жвачка.

А она молчит. Молчит и молчит. Кольцо вертит на пальце. Сказать хочет недоговоренное:

– Сбереги доброту, сынок. Отдай детям своим, что получил от нас. Теплыми одаривай руками, не одаривай холодными.

Отошел от камней слез‚ камней мольбы и откликов‚ встал посреди площади. Голубь сорвался со Стены желанным вестником‚ выбрал меня‚ одного меня из великого многолюдья‚ волосы взъерошил крылом, сердце подпрыгнуло к горлу. «Поживи еще, сыночка. Мы близко. Будем тебя выглядывать…»

У меня тоже кольцо на пальце‚ которое можно вертеть в минуты раздумий. Старое бабушкино кольцо с гравировкой изнутри «А. Д. 29 января 1899».

Аба и Дина.

Дата их свадьбы.

Сидели за ужином всей семьей, – как кольнуло, напомнив. Снял кольцо с пальца, сказал:

– Ровно сто лет. Со свадьбы Абы и Дины. Ваших прадедушек и прабабушек. Прапрадедушек и прапрабабушек…

Ночью она проявится во снах, меленькая, субтильная, в шляпке со стеклярусом, скажет без укоризны: «Кольцо у тебя на пальце – мое, внучек. Обручальное». – «Твое, бабушка». – «Навестил бы на кладбище. Поздороваться». – «Далеко живу, бабушка». – «А ты самолетом…»

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Бывают на свете идиоты‚ добрые и веселые…

…которые любят всех‚ и все любят их.

Бывают идиоты злобные и завистливые‚ которые ненавидят всех‚ и все ненавидят их. К Сасону заявился злобный‚ завистливый идиот редкого безобразия души‚ пожелавший всеобщего обожания и признательности.

– Меня избегают‚ – сказал. – Обходят стороной. Сотвори что-нибудь.

С другим клиентом Сасон бы повозился‚ дабы блистательно разрешить задачу‚ но идиоту сгодится немудреное, на то и идиот. Он садился в кресло‚ и чередой шли посланцы разных племен и наречий‚ излучая нежданность встречи с отдельно оплаченным пылким взором.

Идиот был очарован. Умилен и растроган. Слезами орошал платок за платком‚ которые подавали в избытке. Он не поумнел с тех сеансов‚ зависть не поблекла со злобой‚ но обвинять в том Сасона не следует: клиент не просил подобных превращений и не стал бы за них платить.

Геронтолог Сасон разгадал великую тайну: ходят по свету люди‚ чьи умственные способности превышают меру их надобности. К таким требуется особый подход – растормошить уныние вяло текущего бытия. Миф сложился о Сасоне‚ сладостный миф‚ будто за пару сеансов укреплял немощных, поднимал расслабленных, подзаряжал скисшие их аккумуляторы, и потому старики истово копили на визит. Они входили в подъезд усталой вереницей‚ шаркая изношенными за пенсию подошвами‚ а выходили с огнем в глазу‚ молодецки подрагивая мышцей ноги‚ на радостях покупали банку пива.

Старость сродни детству‚ со стариками никто не желает играть, а у Сасона они с упоением проводили оплаченный час‚ что подбавляло сил и продлевало намерения. В его квартире слышалась артиллерийская канонада‚ рёв танков на марше‚ стрекотня автоматов, вопли недобитых раненых. Окоп полного профиля из папье-маше. Мешки с песком на бруствере. Ручной пулемет наготове и гранаты горкой. В окопе сутулился немощный боец, который держал оборону. Стрелял очередями. Рвал зубом гранатную чеку. Перевязывал рану. Последний патрон оставлял для себя.

– Прощайте‚ – с гордой обреченностью во взоре. – И прорывайтесь к нашим. Я прикрываю отход.

– На сегодня достаточно‚ – говорил Сасон. – Через неделю перейдем в наступление.

И откуда-то брались силы дожить до будущего сеанса, войска повести к победе.

Более того, геронтолог Сасон разгадал и причину стариковских беспокойств. Завёл сейф‚ мощный‚ несгораемый‚ динамитом непрошибаемый, куда клиенты складывали накопленные богатства. Записочки от возлюбленных. Фотографии сгинувших друзей. Грамоты за успешную работу. Всё‚ обласканное вниманием‚ которое выкинут внуки.

Явился старик на костыле, преодолев с натугой непокорные ступени, принес ордена, наработанные в боях и походах. Передохнув‚ сказал, оглаживая каждый, протирая замшевой тряпочкой: «Их на рынке продают. За копейки...» И прослезился‚ когда сейф закрыли‚ упрятав надежно его боевые заслуги.

– А если переполнится? – волновались недоверчивые.

Сасон отвечал:

– Отвезем в горы и закопаем. Чтобы через сотни лет обнаружили сейф дотошные археологи‚ узнали про нас с вами.

И старики почувствовали себя нетленными.

Зачастил в читальный зал, где покой, благодать…

…книги в свободном доступе, подходи и бери.

Немало дней там провел, а хотелось еще и еще.

Сполз со стула труженик преклонных лет, дни проводивший над фолиантами. Лежал на полу – зрачки под толстыми линзами, выдыхал смущенно, взглядывал на столпившийся народ, который обеспокоил.

Дали пару таблеток, вернули на прежнее место, снова зашелестел страницами.

Там и подумал, не составить ли перечень мест, где неплохо завершить исход? Читальный зал, к примеру. Уткнувшись головой в журнал «Восход», год 1891-й. В статью С. Дубнова «Об изучении истории российских евреев».

Стоит прикинуть на досуге…