Читаем День поэзии. Ленинград. 1967 полностью

День поэзии. Ленинград. 1967

Валентин Леонидович Попов , Владимир Александрович Соловьев , Йоле Станишич , Людмила Михайловна Попова , Майя Ивановна Борисова

Два маленьких замечания. Очень жалко, что в прелестном стихотворении «Отдаюсь своим мыслям» есть неточности. «Иволга щебечет» — ее мелодичный свист не похож на щебетанье. «Варю вино из проса» — так ли? Просо сколько ни вари, вина не получится. Можно, видимо, варить (кипятить) уже готовое вино, сделанное из проса (путем перегонки), — но у Вас-то не так получается. «На судьбу не взглядываю косо» — не гляжу, не смотрю.

А какое милое стихотворение!

Для меня неясно, хорошо ли в переводах стихов VIII века употреблять такие слова, как «генерал», «патриот», «кредит»... Я лично остерегаюсь: это слова-нувориши. А вы что скажете?

В общем, я рад за Вас и за нашу поэзию, которая обогатилась новой книгой полноценных русских стихов старинного китайского автора.

Привет Сильве Соломоновне. Не забывайте нас!

Ваш Н. Заболоцкий

15 мая 1957 г.

Дорогой Александр Ильич!

Я дважды прочел Вашего Ли Бо и нахожу, что эта работа Вам удалась так же, как и предыдущая. Особенно пришлись мне по вкусу «Без названия», «Шутя преподношу» и целый ряд других. Итак, Вам принадлежит честь первых поистине поэтических переводов китайской классики.

Стихи Ду Фу и Ли Бо стали живыми организмами русской поэзии.

Если бы Вы ничего в жизни не сделали, кроме этих переводов, — и в этом случае Вашему имени была бы обеспечена почетная известность. Будем надеяться, что наши потомки воздадут должное поэтам-переводчикам, искусство которых нимало не уступает искусству оригинальной поэзии.

Будьте здоровы! Сердечный привет жене и сыну.

Н. Заболоцкий

2 декабря 1957 г.

Дорогой Александр Ильич!

Вчера внезапно узнал о Вашей болезни и весьма огорчился. Нехорошо, Александр Ильич, болеть: болеют только маленькие кролики да розовые старцы, имевшие глупость дожить до 80-ти лет. Вы не похожи ни на тех, ни на этих, — посему прекратите дурное поведение, облекитесь в крепость тела и могущество духа, вылезайте из больницы и на радость москвичам следуйте на Беговую улицу, где ожидают Вас друзья, котлеты и боржом. Если же Вы тотчас не последуете моему совету, то я буду вынужден в первый возможный день нагрянуть к Вам, чтобы сделать отеческое внушение.

Обнимаю Вас

Н. Заболоцкий

СЕМЕН БОТВИННИК

РАЗДУМЬЯ

ИЗ ФАНТАСТИКИ

Играют в шахматы машины.О чем-то думают, мудрят...В их чреве тайные пружины, того гляди, перегорят.Где человечий разум узок, они — рассудочность сама...От непосильных перегрузок вот-вот сойдут они с ума.Щелчки реле и писк мышиный — перемещение идей...Уже научены машины глаголом жечь сердца людей.Людские судьбы и решенья они вобрали в плоть и в кровь, они копируют сомненья и моделируют любовь.Мне снится: кровью стол закапан, больной в наркозе — ни гу-гу... Меняет доктор в сердце клапан, меняет ролики в мозгу.И вот идут от эскулапа с железным скрежетом в груди машина — мать, машина — папа, машина — дочка позади.Для слез — рычаг, для смеха — кнопка...Они глядят на мир большой, сквозь ребра светится коробка, что именуется душой.Пред жизнью, бьющейся в металле, живое сердце — холодей! Незаменимых нет деталей. Незаменимых нет людей......Бредет Адам железным раем, бумажный держит он цветок. Что онвзаимозаменяем — ему, бедняге, невдомек.Ему, бедняге, и не снится веселый стриж над головой, пчела живая не садится пред ним на клевер луговой.Еще и молод он, и крепок, но где-то в нем живет в тиши бесстрастный робот — бледный слепок его потерянной души.Встает заря, неповторима, шуршит песок береговой,а он, Адам, проходит мимо — красивый, стройный, типовой...

* * *

Перейти на страницу: