День полнолуния

В ту же ночь Миша, растянувшись на уже знакомой мне роскошной постели и лениво прихлебывая виски из стакана, поведал мне, что свое баснословное состояние он сколотил не в последнюю очередь благодаря склонностям к риску и природному азарту. Что первоначальный капитал он заработал когда-то на волне зарождающегося в России дикого капитализма, ввязываясь по собственной бесшабашной (или безмозглой) смелости в разные опасные предприятия. То, войдя в долю с железнодорожниками, уводил куда-то на запасные пути груженный товаром вагон чужого поезда, а затем толкал его какому-нибудь заезжему бизнесмену. То вкладывался в раскрутку танцевального коллектива, после концерта оказывавшего ценным клиентам особые услуги. То тайно перевозил через границу антиквариат.

Миша не просто рассказывал, он разыгрывал для меня настоящее представление. Вскакивал с кровати и, замотавшись в простыню, вдруг мгновенно перевоплощался, становился то стариком-антикваром из пражской лавчонки, шамкал челюстью, хищно раздувал ноздри и дребезжал:

— Вы знаете, ведь здесь, в магазине, выставлены вещи, так сказать, для широкого круга. Если же вас интересует что-то более ценное, уникальное… Разрешите, я провожу вас в мою кладовую и покажу по-настоящему интересные предметы.

То вдруг в мгновение ока становился прожженным вором в законе и медленно, словно пережевывая приторную жвачку, цедил:

— Кому ты лепишь, сучара? Да я таких, как ты, на зоне бушлатом гонял.

Я давилась вином, хохотала, заваливалась на постель и в восторге била пятками по матрасу. И сама начинала рассказывать ему и про папашу-каталу, и про первого облапошенного мной клиента, и про различные известные мне приемы карточных и прочих афер. Учила его, как кропить колоду, прятать карту в рукав, незаметно извлекать ее, когда понадобится; тасовать карты, раскладывая их в нужном тебе порядке, и прочим, прочим премудростям.

Как-то так и получилось, что к тому времени, как за гостиничными окнами забрезжил разгоравшийся над пустыней алый рассвет, Миша убедил меня взять его в долю.

— Зачем тебе это нужно? — недоумевала я. — Если ты так сказочно богат?

— Скучно, — непринужденно отзывался он. — Ты думаешь, меня деньги интересуют? Пфф, деньги — это так, побочный эффект. Меня в бизнесе всегда больше всего привлекал риск, игра. А теперь ничего этого уже нет, все идет по накатанной. Тоскливо.

Его аргументы поначалу не показались мне убедительными. Ну чего ради, скажите на милость, такому толстосуму влезать в аферы, сулящие ему совсем небольшие, по его меркам, барыши? Однако было в самом характере Миши что-то такое безудержное, дикое, что именно в его случае все эти сомнительные рассуждения становились похожими на правду.

— Соглашайся, детка, — шептал он мне, опрокидывая меня на кровать, наваливаясь сверху и прикасаясь горячими губами к виску. — Что ты теряешь? Про твои тайны я все равно уже все знаю — как и ты про мои. А вдвоем веселее. К тому же вместе мы сможем проделывать такие штуки, которые в одиночку тебе ни за что не провернуть.

В этом он был прав. Я давно уже раздумывала над тем, что с сообщником смогла бы добиться куда большего. Просто до сих пор я еще ни разу не встретила человека, которому мне захотелось бы довериться. А Мише довериться хотелось. Черт его знает почему. Если рассуждать логически, в этом рыжем пирате с блудливыми глазами и смешливым ртом не было ничего достойного доверия. То ли так уж сильно было его обаяние, то ли меня пьянила кипящая в нем жажда жизни, то ли просто брал свое свойственный мне по натуре азарт.

И все же мне не давало покоя какое-то сомнение.

— А что потом? — спросила я. — Что потом, когда мы обнесем все имеющиеся в мире казино?

— Потом? — Миша отвел волосы с моего лба и радостно ухмыльнулся. — Потом у нас будет куча бабла. Мы уедем куда-нибудь на богом забытый остров, купим там себе дом, будем обжираться вкусной едой, валяться на пляже и трахаться как кролики. Это если я к тому времени еще тебе не надоем. А если надоем — тогда поделим барыши, пожмем друг другу руки и разойдемся каждый в свою сторону. Мы же интеллигентные люди, — добавил он и громоподобно захохотал.

Я помолчала немного, глядя в лепной гостиничный потолок, а потом неожиданно для самой себя сказала:

— О’кей.

— Славно! — обрадовался Миша.

Выхватил из стоявшего у кровати ведерка со льдом очередную бутылку шампанского, выдернул пробку и выстрелил пенной струей в потолок.

— За успех нашего предприятия! — объявил он и принялся пить шампанское прямо из горлышка, большими жадными глотками.