День поминовения

– Лучше бы мы сюда вообще не приезжали.

Сандра произнесла эти слова с такой необычной горечью, что ее муж уставился на нее в удивлении. Ведь она обернула в слова его мысли – мысли, которые он старательно гнал от себя. Значит, Сандру одолевают те же переживания, что и его? И она тоже считает, что с появлением новых соседей по ту сторону парка, в миле от Фэйрхейвена, атмосфера в их доме ухудшилась, что-то важное исчезло.

– Я не знал, что у тебя к ним тоже тяжелое чувство, – произнес он импульсивно, не скрывая удивления.

Она сразу ушла в себя – или ему это только показалось?

– Когда живешь за городом, соседи очень важны. С ними надо либо дружить, либо враждовать, тут не Лондон, нельзя оставаться просто милыми знакомыми.

– Да, – согласился Стивен, – ты права.

– И теперь придется идти на эту диковинную вечеринку.

Оба умолкли, каждый прокручивал в голове сцену за обедом. Джордж Бартон – само дружелюбие, даже легкая экстравагантность, при этом явно возбужден, к чему они подсознательно уже привыкли. Последнее время Джордж Бартон вел себя очень странно. Пока была жива Розмари, Стивен как-то не сильно его замечал. Джордж всегда был на втором плане, эдакий неприметный добряк, у которого молодая и красивая жена. Угрызений совести в связи с тем, что наставил Джорджу рога, Стивен не испытывал. Ведь Джордж из тех мужей, кому на роду написано быть рогоносцами. Много старше ее, начисто лишен привлекательных качеств, без которых не удержать очаровательную и капризную женщину. Заблуждался ли Джордж на этот счет? Едва ли. Ведь Джордж прекрасно знал Розмари. Конечно, он ее любил, но понимал, что возможностей поддерживать ее интерес к себе у него немного. В итоге, скорее всего, страдал…

Стивен задумался: что произошло в душе Джорджа, когда Розмари умерла?

Несколько месяцев после трагедии он и Сандра Джорджа практически не видели. И вот он внезапно появился в качестве ближайшего соседа в Литтл-Прайорз, снова вошел в их жизни, и сразу стало ясно – этот человек сильно изменился. Стал более оживлен, более позитивен. И – совершенно очевидно – более странен.

Вот и сегодня он вел себя странно. Выпалил это приглашение. Вечеринка в честь восемнадцатилетия Айрис. Он надеется, что Стивен и Сандра прибудут. Ведь Стивен и Сандра всегда к ним так добры.

Сандра сразу согласилась: конечно, с большим удовольствием. У Стивена будет дел невпроворот, когда они вернутся в Лондон, да и у нее хватает всяких скучных обязательств, но они постараются приехать.

– Тогда назначим день?

Лицо Джорджа – румянец, улыбка, настойчивость.

– Давайте на следующей неделе, в среду или четверг? Четверг – 2 ноября. Подойдет? Если нет, выберем другой день, который вас обоих устроит.

Это было приглашение под дулом пистолета – никаких светских условностей. Стивен заметил, что Айрис Марль покраснела, была смущена.

Сандра, впрочем, повела себя идеально. Она с улыбкой уступила неизбежному и сказала, что четверг, 2 ноября, их вполне устраивает.

Мысли Стивена вдруг прорвались наружу, и он сказал отрывисто:

– Можем не ходить.

Сандра чуть повернулась в его сторону. Было видно, что она переваривает услышанное.

– Ты считаешь?

– Отговорку всегда можно найти.

– Тогда он предложит встретиться в другой раз, назначит другой день. Нам от него не отвертеться.

– Не понимаю, зачем мы ему. Ведь день рождения у Айрис, а она-то вряд ли жаждет общаться с нами.

– Конечно, – задумчиво произнесла Сандра. Потом добавила: – Знаешь, где он назначил вечеринку?

– Нет.

– В «Люксембурге».

Стивен едва не лишился дара речи. Лицо пошло пятнами. Он взял себя в руки, поднял голову – и наткнулся на ее немигающий взгляд. Или ему это просто показалось?

– Что за бред? – пробормотал он, имитируя легкое негодование, чтобы скрыть подлинные чувства. – «Люксембург»? Но ведь там… Он хочет все это пережить снова? Совсем мозги отшибло?

– Мне тоже так показалось, – заметила Сандра.

– Раз так, давай откажемся. Ведь вся эта история – жутко неприятная. Помнишь, какая шумиха потом поднялась? А снимки в газетах?

– Да, все помню, приятного было мало, – согласилась Сандра.

– Неужели он не понимает, что нам будет неловко?

– Стивен, у него есть своя причина. Он мне о ней сказал.

– Что за причина?

К облегчению Стивена, жена заговорила, не глядя на него:

– Он отвел меня в сторону после обеда. Сказал, что хочет мне все объяснить. Якобы эта девочка, Айрис, никак не придет в себя после смерти сестры.

Она замолчала, и Стивен без особой охоты признал:

– Возможно, тут он прав, выглядит она не бог весть как. Я еще подумал за обедом, что вид у нее какой-то болезненный.

– Да, я тоже обратила на это внимание, хотя потом она выглядела вполне здоровой и даже бодрой. Но я тебе повторяю слова Джорджа Бартона. Мол, Айрис с тех пор обходит «Люксембург» стороной.

– Чему тут удивляться?