День поминовения

– Знаю, дорогой Джордж, вы бесконечно добры. Просто я чувствую – задержка может иметь роковые последствия. Вы говорите, что надо навести справки, а на это уйдет столько времени.

– Нет, все будет сделано быстро.

– Он написал: «Третье – крайний срок», а завтра уже третье. Если что-то случится с моим мальчиком, я никогда себе этого не прощу.

– Не случится, – Джордж отхлебнул кофе из чашки.

– А тут еще пересчет моей ссуды…

– Лусилла, я же сказал: предоставьте это мне.

– Не беспокойтесь, тетя Лусилла, – вмешалась Айрис. – Джордж все устроит. Это ведь не в первый раз.

– Было такое, но давно («Три месяца назад», – вставил Джордж). Тогда бедного мальчика обманули эти его дружки на ранчо, мошенники, каких свет не видывал.

Джордж вытер салфеткой усы, поднялся, легонько похлопал госпожу Дрейк по спине и вышел из комнаты.

– Не унывайте, дорогая. Рут пошлет телеграмму сейчас же.

Он вышел в коридор – за ним Айрис.

– Джордж, может, сегодняшнюю вечеринку стоит отменить? Тетя Лусилла так расстроена… Давай останемся дома, вместе с ней?

– Ни в коем случае! – Розовое лицо Джорджа даже побагровело. – Почему из-за этого молодого прохиндея все должны страдать? Это шантаж, шантаж в чистом виде. Будь моя воля, он не получил бы и пенса.

– Тетя Лусилла никогда на такое не согласится.

– Лусилла глупа, никогда не отличалась большим умом. От женщин, которые рожают после сорока, здравого смысла ждать не приходится. Портят своих чад с самой колыбели, потакают всем их желаниям. Если бы Виктору хоть раз сказали: сам кашу заварил, сам и расхлебывай, – он мог бы вырасти нормальным человеком. Не спорь со мной, Айрис. До вечера я что-то придумаю, чтобы Лусилла легла спать со спокойным сердцем. Будет нужно, возьмем ее с собой.

– Нет, рестораны она терпеть не может, бедняжку там сразу клонит в сон. И ей там душно, а от табачного дыма у нее разыгрывается астма.

– Знаю. Это я пошутил. Иди и подбодри ее, Айрис. Скажи, что все будет в порядке.

Он повернулся и вышел. Айрис уже хотела вернуться в гостиную, но зазвонил телефон.

– Алло? Кто? – Лицо ее, только что безнадежно бледное, вдруг засияло. – Энтони!

– Он самый. Я звонил вчера, но не дозвонился. Ты что, занялась обработкой Джорджа?

– То есть?

– Джордж просто вцепился мне в горло со своим приглашением на вашу сегодняшнюю вечеринку. Ведь его обычный стиль – «руки прочь от моей прелестной подопечной»! А тут все наоборот. Категорически настаивает, чтобы я приехал. Я решил, что это ты деликатно на него повлияла.

– Нет, я здесь ни при чем.

– Что же, он просто так взял и сменил гнев на милость?

– Не совсем. Просто…

– Алло? Ты куда-то пропала.

– Нет, я здесь.

– Ты что-то начала говорить, я прослушал. В чем дело, моя милая? Слышу, как ты дышишь в трубку… Что-то случилось?

– Нет, ничего. Завтра я буду в полном порядке. Вообще завтра в порядке будет все.

– Восторгаюсь твоей верой. Знаешь поговорку «Не кормите нас завтраками»?

– Зачем ты…

– Айрис, что-то случилось?

– Нет, ничего. Просто не могу тебе сказать. Я дала обещание.

– Говори, моя девочка.

– Нет… не могу. Энтони, ты ответишь на мой вопрос?

– Если смогу.

– Ты… был влюблен в Розмари?

Короткая пауза, потом смешок.

– Вот оно что. Да, Айрис, я был немного влюблен в Розмари. Сама знаешь, какая она была прелестная. Но однажды я с ней разговаривал и вдруг увидел, как по лестнице спускаешься ты. И в эту минуту все мое чувство к ней исчезло, куда-то улетучилось. Ты затмила собой весь мир. Вот тебе холодная истина – без прикрас. Так что не мучайся этими мыслями. Даже у Ромео, пока он не влюбился по уши в Джульетту, была Розалина.

– Спасибо, Энтони. Я рада это слышать.

– Тогда вечером увидимся. Сегодня твой день рождения?

– На самом деле мой день рождения – через неделю. Но сегодняшняя вечеринка – по его поводу.

– Ты говоришь об этом без восторга.

– Никакого восторга и нет.

– Надеюсь, Джордж понимает, что делает, но по мне это полное безумие – устраивать вечеринку там же, где…

– Ну, я в «Люксембурге» с тех пор, после Розмари, уже несколько раз была… От него никуда не денешься.

– Конечно, да оно и к лучшему. Я приготовил тебе подарок ко дню рождения, Айрис. Надеюсь, тебе понравится. Au revoir[7].

Он повесил трубку, и Айрис направилась к Лусилле Дрейк – убедить ее, успокоить и утешить.

Джордж приехал на работу и первым делом велел позвать Рут Лессинг. Едва она вошла, спокойная и улыбающаяся, в элегантном пиджаке и юбке, морщины беспокойства на его лице разгладились.

– Доброе утро.

– Доброе утро, Рут. Опять неприятности. Вот, посмотрите.

Она взяла из его рук телеграмму.

– Опять этот Виктор Дрейк!

– Да, чтоб ему неладно было.

С телеграммой в руке она на миг погрузилась в собственные мысли. Узкое загорелое лицо, когда смеется, появляются морщинки у носа… Насмешливый голос: «Такие девушки выходят замуж за босса»… Все это вспомнилось так живо, словно было вчера…

Голос Джорджа вернул ее к действительности.

– Мы его выпроводили около года назад?

Она задумалась.

– Пожалуй, так. Насколько я помню, 27 октября.

– Вы не устаете меня поражать! Какая память!