День помощи

– Вывести войска? – Мердок, опершись кулаками на подлокотник, чуть привстал в кресле, придвинувшись к усевшемуся напротив госсекретарю. – События на российско-грузинской границе дали нам редкий шанс вмешаться в происходящее в этом регионе, который русские всегда считали сферой своих интересов. Президент суверенного государства сам пригласил наши войска на свою землю, и вы хотите, чтобы я отказался от такой возможности, Флипс? Имея базы в Грузии, мы можем контролировать стратегически важные пути поставки энергоносителей из Средней Азии. Более того, мы можем, при необходимости, использовать Грузию как плацдарм для нанесения ударов по Ирану, если до этого дойдет дело, а из ваших же слов, Энтони, следует, что вероятность силового решения иранского вопроса растет буквально с каждым днем. И вот теперь вы предлагаете мне отдать приказ и вывести оттуда наши подразделения! Я не откажусь от возможности подобраться поближе к русским границам, и пусть они исходят желчью при мысли об этом, но я не отступлю.

Флипс поежился, впервые оказавшись жертвой гнева президента. Он знал, что Джозеф Мердок не любит, когда с его решениями слишком долго не соглашаются, как не любит, когда кто-то пытается навязывать ему свою волю. Если быть честным, у американского президента были все основания для этого, но все же госсекретарь надеялся, что его собеседник услышит здравый смысл.

– Сэр, я опять не совсем правильно выразился, – Флипс, не собираясь отступать, все же попытался смягчить ситуацию. – Я не настаиваю на полном выводе наших войск из Грузии, вовсе нет. Однако я с самого начала не понимал, как не понимаю и сейчас, для чего в этой стране размещать столь мощные силы. Я не профессиональный военный, хотя и отслужил в молодости три года в Национальной гвардии, и поэтому для меня по-прежнему остается непонятным, для чего нужно было перебрасывать в Грузию десантные дивизии. Это ведь ударные соединения, которым нашлась бы работа в том же Ираке, а для защиты позиций наших зенитных ракет хватило бы и чего-то меньшего. Поэтому я предлагаю оставить в Грузии зенитно-ракетные дивизионы и, возможно, одну эскадрилью перехватчиков, для их охраны же разместив там один-два батальона из состава хотя бы той же Десятой легкой дивизии. Полностью же дислоцировать там несколько тысяч солдат, тем более, специально подготовленных для действий в горах, нет смысла. Этим мы только разозлим русских, заставим их нервничать и делать ответные шаги, которые могут плохо сказаться на авторитете Соединенных Штатов. Ведь мы в случае необходимости всегда сможем усилить группировку в Грузии, перебросив туда часть войск с баз на территории Турции.

– Вот как, – снова поднял брови Мердок. – Ты предлагаешь ослабить нашу группировку в Грузии только для того, чтобы угодить русским?

– Господин президент, – Флипс говорил уверенно, почувствовав, что сейчас, наедине, без военных и разведчиков, преследующих свои собственные интересы, он имеет шанс переубедить Мердока. – Сэр, русские воспринимают наши действия на Кавказе, как создание ударной группировки, угрожающей их южным регионам, и со сторон все именно так и выглядит. Зачем нам осложнять отношения с Москвой сейчас, когда делить. По большему счету, нам нечего? Наше присутствие там сохранится, но будет не таким опасным в глазах русского руководства. Мы по-прежнему будем контролировать ситуацию, а при наших возможностях доставить в Грузию дополнительные силы не так уж сложно. А войска, если уж на то пошло, сейчас гораздо нужнее в Ираке, в Афганистане, где еще далеко до разгрома террористов.

– Ну, возможно ты и прав, Энтони, – покачал головой президент. – Да, Швецов и люди из его окружения действительно обеспокоены нашим действиями в этом регионе, тем более, грузинские власти так и не сумели представать убедительные доказательства того, что именно российские ВВС уничтожили ту деревню у границы. И, возможно, если мы сделаем Швецову такое предложение, он пойдет на соглашение.