День помощи

Кроме того, иранцы, дабы вызвать выступления населения соседних стран против американцев и собственных правительств, вполне могут атаковать нефтяные месторождения, нефтепроводы, прочие объекты инфраструктуры. Саудовская Аравия существует за счет нефти, и если поставки ее на экспорт будут осложнены близкой войной, арабам придется нелегко. Самое главное, Эр-Рияду не удастся остаться в стороне от конфликта. На их территории уже сейчас полным полно американских солдат, и эти американцы станут одной из важнейших мишеней для иранцев. Тегеран, в отличие от Багдада, располагает баллистическими ракетами средней дальности, намного более совершенными, чем были у Хусейна в девяносто первом – а и те наделали в свое время немало шума – и даже без ядерных боеголовок весьма эффективными. Ракетный удар, опять же, может быть нанесен и по американским базам, и по нефтеносным полям, и неизвестно еще, что хуже.

Можно, конечно, выгнать американцев, вернее, попытаться это сделать, но тогда Саудовская Аравия из союзника Соединенных Штатов превратится в еще одного пособника терроризма, причем это будет объявлено официально. Конечно, агрессия против Эр-Рияда маловероятна, американцам это не нужно, но вот если заставить европейцев на время отказаться покупать их нефть, это очень быстро разрушит саудовскую экономику и, опять же, может вызвать выступления местных экстремистов, которые спят и видят, как бы отнять у королевского семейства их богатство. Это, разумеется, совершенно не устраивает Эр-Рияд, не устраивает короля, но без посторонней помощи он бессилен, и даже думать не смеет в одиночку противостоять американцам.

– Но нефть является не только уязвимым местом саудовского королевства, но и его самым мощным оружием, перед которым все эти купленные у американцев "Иглы", "Абрамсы" и "Пэтриоты" – ничто. И если нефть использовать для воздействия на американцев и весь Запад, тогда вполне реально избежать войны, сохранить существующее положение дел, – добавил Решетников. – Но все же ОПЕК не единственный поставщик нефти, и при существующих условиях резкие движения на нефтяном рынке могут выйти боком для самой Саудовской Аравии. Арабы знают, что при необходимости мы всегда сумеем сбить цены на мировом рынке, в ответ на их эмбарго увеличив объем добычи, и тем обеспечив себе немалый приток валюты. И для них единственным гарантом собственной безопасности станет наше вступление в ОПЕК. Черта с два они нас уважают, нет такого понятия в международной политике. Есть лишь выгода, и если она оказывается взаимной, тогда и заключаются всякие соглашения. Саудовцы нынче ищут выгоду для себя, и сейчас нуждаются только в контроле за нашей нефтью, которая неудержимым потоком течет на запад. Приняв на себя обязательства, соответствующие статусу члена международной организации нефтеэкспортеров, мы вынуждены будем по требованию той же Саудовской Аравии сокращать объем добычи. В таком случае американцы просто не посмеют что-либо предпринять. Они сколько угодно могут кричать о шантаже, но когда два крупнейших поставщика нефти в мире действуют сообща, крупнейший потребитель этой самой нефти вынужден будет ограничиться только словами, и то, не слишком резко высказываясь, ведь от того, что и как заявят из Вашингтона, и будет зависеть, сколько продлится объявленное нами эмбарго.

– Кстати, мне совсем недавно высказали идею насчет того, что поставки русской нефти и газа в Европу можно использовать для воздействия на европейцев, – прервал министра энергетики Вадим Захаров. Он не рассчитывал так быстро встретиться с президентом, не успев все до конца обдумать, и все же решил воспользоваться случаем: – Один из моих заместителей, Громов, предложил внести изменения в те контракты, которые я скоро должен буду подписать с европейскими покупателями. Он предлагает в качестве оплаты требовать передачу нам некоторых лицензий, например, в области двигателестроения и компьютерных технологий. Будто бы, получив готовые технологии, мы быстро сможем наладить выпуск соответствующей продукции, и так быстрее переориентировать нашу экономику, сделав ее не сырьевой, как сейчас, а наукоемкой.

– Громов, Громов, – задумчиво произнес Швецов, что-то вспоминая, – не тот ли это Громов, что вел переговоры с "Нефтьпромом"? Вроде бы, дельный парень.

– Он самый, кивнул Вадим Захаров. – Действительно, толковый малый. Молодой, деятельный, полный энергии. Один из моих лучших людей, если не самый лучший.

– Что нам толку с этих лицензий, – пожал плечами Решетников. – Мы разве не сумеем наладить производство того, что уж много лет назад было создано нашими учеными по собственной инициативе?