День славы к нам идет

Он поспешил к Пьеру, чтобы сообщить ему эту потрясающую новость, которую узнал совершенно случайно. «Несомненно, это Шольяк, — рассуждал он про себя по дороге. — Другого тощего и длинного Шольяка быть не может. Как жаль, что Николетта не рассказала об этом сразу, и я не расспросил ее. Прошло уже, наверно, недели две. Что могло случиться за эти дни? По-прежнему ли Шольяк со своей шайкой занимает этот дом? Не встревожило ли его то, что Николетта сбежала от Совы и может сообщить о них властям? Хотя сомнительно, что он опасался этого: ведь девочка наверняка показалась ему такой запуганной и беспомощной… А раз так, то шайка, скорее всего, обитает там же…»

Договорившись с Танкрэ, что тот явится пораньше завтра к ним в Сент-Антуанское предместье, он в тот же день, к вечеру, разыскал Сантера и рассказал обо всем. Командир батальона национальной гвардии в суматохе дел и забот, которые одолевали его, не забыл историю, приключившуюся с двумя подростками в деревне под Парижем.

— Шайку нужно задержать, Шольяка — арестовать, оружие — изъять, — по-военному кратко высказался Антуан Сантер.

Полный приветливый мужчина, с длинными светло-русыми волосами, добрым выражением карих глаз, он казался мягким и уступчивым, но такое впечатление обманчиво: у него твердый характер и сильная воля. Это человек действия.

— Да, трудное время переживает наша революция, — заметил он. — Париж наводнен заговорщиками-роялистами, тайными агентами короля, «рыцарями кинжала». На юге и юго-востоке вспыхивают мятежи роялистов. Неудачи на фронте. Но внутренние враги — самые опасные. Поэтому с ними надо беспощадно бороться… Завтра я дам вам трех национальных гвардейцев и вы отправитесь с ними в район Крытого рынка. Желаю успеха!

ОРУЖИЕ

Сантер сдержал слово. Ребят сопровождали три гвардейца во главе с пожилым капралом, у которого была нашивка на рукаве мундира. Гвардейцы в треуголках, а Пьер Танкрэ — в фетровой шляпе, той самой, что надевал в торжественных случаях, при особых обстоятельствах. Он не отставал от них, шагал с ними рядом. Вероятно, вообразил себя солдатом, и это доставляло ему удовольствие.

Жан искоса посматривал на Николетту. Сумеет ли она отыскать дом? Эта мысль беспокоила его. А Николетта? Она улыбалась, радуясь солнечному утру, словно не сознавала взятой на себя ответственности…

Но Левассер зря волновался. Девочка не оплошала, хотя им немало пришлось походить по разным улочкам и переулкам возле Крытого рынка, прежде чем она привела их на небольшую улицу с фонтаном и подворьем для ломовых извозчиков. Вступив на эту улицу, она оробела. Ей представилось, наверно, что каждое мгновенье здесь может появиться Сова. И хотя была под защитой национальных гвардейцев, Николетта почувствовала беспокойство и страх.

— Это здесь, — сказала она, остановившись у темной подворотни.

— Ты останься с девочкой на улице, — сказал капрал Пьеру, — а мы пойдем…

Жан вместе с солдатами вошел во двор, грязный и зловонный, заваленный всяким хламом и рухлядью. В глубине его стоял мрачный, в два этажа дом. Входная дверь, как и следовало ожидать, была заперта.

— Эй, отворите! — крикнул капрал, застучав кулаками. — Именем закона!

Послышался какой-то шум, приглушенные голоса.

— Откройте, говорю я вам! Или мы выломаем дверь!

Раздались осторожные шаги, и лязгнул отодвигаемый засов. Дверь приоткрылась. Выглянул низкорослый человек. Капрал оттолкнул его и первым вошел в длинный сумрачный коридор. Гвардейцы и Жан последовали за ним.

В доме находилось пятеро бродяг. Шольяка, а также Совы здесь не было. Задержанных собрали в большой комнате, где на полу валялись пустые бутылки, остатки еды. Капрал подошел к ворам.

— Где ваш главарь?

Они угрюмо молчали.

— Отвечайте! Где он?

— Нету его… — нехотя проговорил один из них, с редкими короткими волосами на облысевшей голове.

«Должно быть, Плешивый!» — подумал Жан.

— Вижу, что нет. А куда он отправился?

— Не знаем, — ответил за всех Плешивый.

— Он должен вернуться?

— Придет…

Капрал тихо сказал Жану:

— Нужно искать оружие. Чую, оно где-то тут припрятано…

Он оставил бродяг под присмотром гвардейца и сам вместе с двумя другими солдатами и Жаном вышел в коридор. У стены стоял горбун в синем изодранном мундире, который впустил их в дом.

— Здесь есть подвал? — спросил капрал.

— Нет. Подвала нет…

— А не врешь ли ты, братец? Не может быть, чтобы его не было. Веди нас туда, не то мы сами найдем вход, и тогда тебе не поздоровится! — И старый вояка, чуть вытащив из ножен саблю, со стуком задвинул обратно.

Испугавшийся «привратник» по каким-то полутемным переходам привел их к двери, на которой висел замок.

— Открывай! — приказал капрал.

— Ключа нет.

— Как нет? Неси живо ключ и фонарь.