День сурка: хроника личного бессмертия

Этот роман был чем-то, пребывавшим в них, но что они не осознавали. Коллегам-писателям их самой заметной характеристикой казалась их жестокая эпилепсия. Приступы у них были столь сильными, что Эдмонд де Гонкур, как рассказывают, описал саму жизнь как «эпилептический припадок между двумя пустотами». Другими словами, он чувствовал себя по-настоящему живым, когда получал доступ в сознание своего Даймона.

Достоевский придерживался такого же мнения. Этот писатель использовал своих персонажей как рупор. Его описания замедления времени, дежа вю и двойников представляют собой не просто литературные приемы, но все они являются производными его эпилепсии. Этот факт совершенно очевиден в следующем отрывке из его «Бесов». Прочтите его полностью, чтобы хорошо понять послание автора:

Есть секунды, их всего зараз приходит пять или шесть, и вы вдруг чувствуете присутствие вечной гармонии, совершенно достигнутой. Это не земное; я не про то, что оно небесное, а про то, что человек в земном виде не может перенести. Надо перемениться физически или умереть. Это чувство ясное и неоспоримое. Как будто вдруг ощущаете всю природу я вдруг говорите: да, это правда. Бог, когда мир создавал, то в конце каждого дня создания говорил: «Да, это правда, это хорошо». Это… это не умиление, а только так, радость. Вы не прощаете ничего, потому что прощать уже нечего. Вы не то что любите, о — тут выше любви! Всего страшнее, что так ужасно ясно и такая радость. Если более пяти секунд — то душа не выдержит и должна исчезнуть. В эти пять секунд я проживаю жизнь и за них отдам всю мою жизнь, потому что стоит. Чтобы выдержать десять секунд, надо перемениться физически.

Мы снова свидетельствуем не только запредельность, но и видим, насколько Достоевский очарован замедлением времени. Ранее в этой книге мы уже видели, что время — это абсолютно субъективное явление, что оно существует в своей реальности для каждого из нас. По-видимому, для эпилептиков эта субъективность выражена еще сильнее. Когда возникают ранние знаки предупреждения о приступе, время теряет все свое значение. Оно замедляется, а для некоторых в самом деле останавливается. Эпилептик выходит из потока времени и видит альтернативную, более глубокую реальность.