День сурка (СИ)

– Иду. – Она застегнула рубашку на верхнюю пуговицу и выключила воду.

========== День 11 ==========

О таком не говорят в постели. Только проснувшись, Кэрол метнулась вниз, на кухню, и шумела кофеваркой, гремела чашками, включала воду почем зря, пока не добилась своего: разбуженный Тобин спустился к ней, зачем-то ероша свои и без того торчком стоявшие волосы.

– Доброе у-у-у, – зевнул он, склоняясь над Кэрол, чтобы поцеловать. Она увернулась и получила быстрое прикосновение мокрой губы к затылку.

– Утро. – Вытерла кожу быстрым движением. – Сок? Какао? Молоко?

Это была их еще одна домашняя – и крайне неудачная – шутка. Такая же дурацкая, как шутка про яичницу с беконом. Но Тобин всегда смеялся, и Кэрол не могла сдержаться, чтобы тоже не посмеяться.

– Горячего молока, и даже с пенкой, – улыбнулся Тобин. Кэрол вручила ему кружку с черным кофе.

– Сядь. – Она показала на табурет. – Есть разговор.

Эту речь она придумывала всю ночь. Сидела здесь, голыми пальцами ног очерчивая швы на холодной плитке, и в тетрадке записывала, что скажет и как скажет. Вырывала листы, комкала, выбрасывала, курила на крыльце и советовалась с молчаливыми звездами… Финальная речь родилась в пять утра. Кэрол знала, что тетрадка исчезнет так же, как весь этот день, и вызубрила речь наизусть.

Только сейчас ни одна фраза не казалась подходящей.

Ночью в ее воображении Тобин смиренно сидел перед ней и слушал, наклонив голову, как осужденный на казнь.

В реальности же он крутился на табуретке и гремел посудой. Он и подумать не мог, что сейчас будет по-настоящему серьезный разговор. Раздирал пакетики со сахаром, привезенные из какой-то заброшенной кофейни, над дымящейся чашкой. Сахар просыпался на стол, и Тобин, чертыхаясь, стряхивал его куда-то себе на колени.

– Я… – Кэрол села напротив него. – Тобин.

– Да, да. Ты говори, говори. Тебе насыпать?

– Не нужно. Я несладкий пью.

– Знаю, только всякий раз надеюсь. Что за жизнь с несладким кофе, а, Кэрол?

Хороший.

Она просто не могла.

Он хороший.

Ночью просыпался и спрашивал, почему ей не спится. Пытался перенести в кровать на руках, потом сдался, накрыл ее теплым пледом и ушел на цыпочках. А теперь с хитрым лицом придвигал к ней пакетик с сахаром. Попробуй, мол. Все ж попробуй.

Кэрол схватила пакетик и начала мять его.

– Что-то случилось, Кэрол? Заболела?

Над их головами громыхнуло. Дети встали и теперь бесились в своей комнате, прыгая с кроватей на пол и обратно. Кэрол поторопила себя. Не хватало ей любопытных детских глаз во время такого признания.

– Не заболела. Тобин, послушай.

Скажи это и перестань себя ненавидеть. Вы оба взрослые люди. От этого не умирают. От этого становятся счастливее – ведь прекращается ложь.

– Тобин, я тебя не люблю.

Измятый пакетик наконец-то прорвался. Крупинки сахара хлынули сквозь ее пальцы. Почему-то Кэрол вспомнила босые ступни Дэрила на полу в своем доме. Подняла глаза. Тобин смотрел на нее, умудряясь совмещать во взгляде все: понимание, сочувствие, любовь.

– Ничего, – сказал он и погладил ее коленку. – Ничего, Кэрол. Я знаю. Я не жду от тебя признаний. Все хорошо. Мне не нужны…

– Нет. Не понимаешь.

И она высвободила коленку из-под его ладони. Теперь все, что случилось бы между ними после этих слов, стало бы болезненным воспоминанием для обоих… До следующего утра, по крайней мере.

– Тобин, я тебя не люблю и не могу быть с тобой.

Он не отвечал. Что здесь, действительно, можно ответить? Кэрол, вспоминая речь из тетрадки, повторяла заученное:

– Ты хороший. Спасибо за эти неде… дни. Ты справишься. Я тоже.

– Это Дэрил?

Никаких вопросов про Дэрила в тетрадке заготовлено не было. Кэрол растерялась – и нахмурилась. Как всегда, когда не любила оказываться застигнутой врасплох.

– Дэрил, – повторил Тобин, будто извиняясь. – Да? Мне все говорили, что вы друзья. Такие большие друзья. Ты его любишь?

– Не знаю, – честно сказала Кэрол. – Но я… хочу узнать. И я не могу это делать, живя здесь. Я и так поступила с тобой нехорошо.

– Вы с ним?.. – Тобин не смог продолжить. Ему было плохо. Этой тени, призраку было больно. У Кэрол заскребло в груди. Она не знала, как ответить. То, что было между ней и Дэрилом, случилось вчера – а для Тобина-призрака вчерашнего дня не существовало.

– Прости, – выбрала она самый легкий ответ. Не сделав ни одного глотка кофе, Кэрол отправилась на улицу.

Для первого раза прошло неплохо. Надо не забыть вечером записать удачные фразы. Еще пара дней, и она будет это делать с легкостью. Нащупать идеальные слова, избегать ненужных реакций. Сократить присутствие Тобина в ее жизни до двух минут по утрам. Кэрол не сомневалась, что справится.

– Ты в пижаме, – сказал Дэрил. Ветер хлопал рукавами ее белой футболки.

– Знаю, – ответила Кэрол.

Кэрол видела Дэрила еще с крыльца: как он стоял поодаль и щурился, пытаясь разглядеть движение рядом с домом Тобина. И, как только она вышла на дорожку, пошел в ее сторону, притворяясь, что как раз проходил мимо. Даже попытался сделать вид, что не сразу ее заметил, только сам понял, что выходит плохо, и утих.