День Суркова

— И ты попытаешься перескочить во встречный поезд?

— Если честно, меня это не очень занимает и не очень интересует, что там будет и как. Для меня важен принципиальный вопрос: будет ли машина времени? И если будет, то, в каком виде? Потому что я намерен устроить телемост со своими потомками.

Лёшка прищурился, искоса посмотрел на собеседника и, сделав несколько жевательных движений, сказал:

— Бред какой-то.

— Лёшка, но ведь от тебя многого не потребуется: всего-то составить компанию. Если я окажусь прав — будешь богат, если нет — прозорлив.

— Что от меня требуется?

— План мой заключается в следующем: я собираюсь сорвать банк в национальной лотерее. А для этого мне необходимо знать шесть чисел.

— Пока что по числам ты у нас главный.

— Я хочу проверить одну теорию. Не знаю, как она называется, но если в общих чертах, то, скорее всего эти шесть чисел нам уже передали.

— Кто? Наши потомки?

— Разумеется. Потому что скоро я стану богат и расскажу своим наследникам, каким именно способом я разбогател, а они расскажут своим, и это будет продолжаться до тех пор, пока не изобретут машину времени.

— А потом?

— Потом один из прапраправнуков передаст мне эти шесть чисел, которые к тому времени уже будут впечатаны в родовой герб.

— Но зачем?

— А он получит премию, те самые сто долларов, которые я положу в банк.

— Ну, пусть будет так. Хотя не одна сберкасса у тебя доллары не примет.

— Очевидно, ты не слышал о коммерческих банках. Сейчас они появляются каждый день. Но вот как передать мне сообщение, ума не приложу.

— Пусть тебе позвонят, — посоветовал Лёшка.

— Боюсь, с этим возникнут сложности.

— Обычную почту ты, наверняка, так же отвергаешь. А как насчёт радио?

— Видишь ли, Лёшка, я предположил, что возможно со временем технология позволит путешествовать внутри сознания. Ведь не секрет, что многие человеческие возможности и знания фантастичны. Однако подсознание стоит на страже этих самых возможностей, запрещая нам ими пользоваться или ограничивая доступ. Во многих учениях можно найти и описание третьего глаза, и Будды, который спит и видит сны. Я же предлагаю приподнять завесу и всего-то посмотреть на шесть номеров.

— Лоботомия? — испугался Лёшка.

— Нет, алкоголь. Я предлагаю напиться до поросячьего визга, и, наверняка, нам что-то и откроется.

— Так с этого и надо было начинать, — воодушевился Лёшка. — Когда начнём?

— Немедленно.

— Сказано, сделано.

Молодые люди покинули засыпанную прошлогодней листвой скамейку и, подойдя к ликёроводочному магазину, долго обсуждали степень горючести различных продуктов. Того, кто излагал свою идею, звали Игорь Сурков. Он работал программистом в вычислительном центре, и, пользуясь этим преимуществом, Сурков настоял на том, чтобы купить энное количество водки и энное, умноженное на три, количество пива. По дороге к себе он приобрёл два билета лотереи, один из которых тут же порвал. Сурков объяснил это тем, что не хочет напрягать потомков лишней работой, а, как известно, за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь. Лёшка согласился с доводами приятеля, но заметил, что лучше было бы сдать билет обратно. Сурков и слушать не хотел про то, чтобы экономить на стоимости билета за неделю до того, как он станет миллионером.

Его уверенность быстро передалась другу, ему не терпелось приступить к началу эксперимента, и Лёшка всячески поторапливал.

— Нам некуда спешить, — пообещал Сурков. — Раз мы играем в кошки-мышки со временем, значит, его имеем.

— Не знаю, что ты хотел этим сказать, но мне тут пришла одна тревожная мысль: а если в дальнейшем кто-то догадается до этого ещё?

— Ну и что?

— Не боишься конкурентов?

— А с какой стати?

— Ну, например, кто-то поймёт, как мы разбогатели, и начнёт вырубать всех твоих родственников до тех пор, пока ты снова не станешь нищим, — слово «нищим» Лёшка сказал с презрением, дав понять, что оно ни коем образом не относится к нему.

— Ну, во-первых, ты ещё не разбогател, — сказал Сурков, сделав ударение на «ты». — А во-вторых, в прошлом ничего изменить нельзя.

— Тогда как же твои родственники изменят своё прошлое?

— А они не будут его менять, я действительно разбогатею, они только передадут мне послание, вот и все.

— У меня плохое предчувствие, — сказал Лёшка. Он поставил в прихожей Суркова звякающую авоську, осмотрел её внимательно и повторил:

— У меня плохое предчувствие.

— Да будет тебе, — постарался подбодрить Сурков, — давай для храбрости.

После первой стопки оптимизма прибавилось. Лёшка порозовел как поросёнок, стал подшучивать и похрюкивать.

— Подожди, — прервал его Сурков. — Мы с тобой упустили одну очень важную деталь. Мы не определили степень кондиции.

— А зачем?

— Как зачем, — возмутился Сурков. — Мы ещё не напились, а ты уже хрюкаешь, как свинья.

— Да, — Лёшка озабоченно почесал затылок. — Есть один надёжный способ. Но для этого нужна женщина, да не простая, а страшная. Надо посадить её здесь, и как только мне её захочется, значит, я дошёл до кондиции.

— Ну, это не проблема, — сказал Сурков, — только клеить страшных женщин в трезвом виде неприлично, поэтому предлагаю выпить.

— Сказано, сделано.