День Жизни

Первый раз, который и оказался роковым, анашой Жорика Пожарского угостил его приятель Вася. Случилось это на выпускном вечере. Получив Аттестаты Зрелости и выслушав чрезвычайно важные напутствия, от теперь уже бывших учителей, разодетые в строгие костюмы и пышные платья выпускники, отправились в актовый зал, где и должно было происходить торжество. Помещение было декорировано гипсовым бюстом Ильича и транспарантом «60-летие Великой Октябрьской Революции — Главное Событие XX Века!» Безалкогольный вечер тянулся вяло и флегматично, у левой стены щебетали девочки, у противоположной басили мальчики. Из динамиков массивного, как солдатская тумбочка, магнитофона «Юпитер», полулегальный «Чингис Хан» выкрикивал: «у-ха, у-ха, казачок!» Зал потихоньку пустел, зато ресторан «Зима» в самом конце улицы, быстро наполнялся бывшими школьниками. К тому времени, как на улице стемнело, веселье в ресторане стояло столбом. Мальчики давно уже избавились от ненавистный пиджаков и галстуков, а девочки сильнее подвели глазки, переоделись в мини юбки и принесённые с собой туфельки на шпильках. В ресторане подавали фирменный коктейль «Белый Медведь», смешивали поровну водку с шампанским, для шика и эффекта добавляли капельку огуречного лосьёна. Пьянели от него ещё у стойки бара, отходили тяжело, вспоминали долго. В середине ночи все уже уже разделились на пары, вот только Пожарский никак не мог решиться и каждый раз для храбрости, бегал к стойке бара. Вскоре, на ресторанную сцену пошатываясь вышел староста класса, он дождался пока вспотевшие музыканты закончили исполнять шлягер про «Горную лаванду», деловито постучал пальцами по поролоновой головке микрофона, сфокусировал взгляд и заикаясь сказал:

— Предлагаю всем идти встречать рассвет к Памятнику Падшим… — он не договорил, а широко зевнул, присел на корточки, потом поджав колени к подбородку прилёг, положил под голову микрофон и быстро уснул.

— К какому памятнику? — заорали из зала…

К общему мнению так и не пришли, перенесли спящего старосту в гардероб и просто пошли слоняться по городу, в сторону Днепра. Пожарский плёлся в хвосте. Вскоре хмель стал проходить, Жорику стало холодно и очень захотелось в туалет. Увидев зияющую темнотой подворотню, трезвеющий выпускник быстро шмыгнул в неё и даже успел расстегнуть ширинку, когда рядом с его лицом зажглась спичка.

— О, Жорик!

Выпускник остолбенел. В свете огня вплыло лицо.

— Вася! — это лицо ни с каким другим спутать было не возможно и Жорик с облегчением вздохнул, — ты чё тут ночью делаешь?

Вопрос был скорее риторический, Вася так его и воспринял. Вообще-то его звали Виталик, но все почему-то называли его Вася, он не обижался…

— Хочь пыхнуть, босота? — уголовником Вася не был и очень этого стеснялся. Он, правда умудрился несколько раз отсидеть по пятнадцать суток, поэтому иногда щеголял блатными словечками.

— Не понял… — замялся Жорик.

— Ну курнёшь? — доходчиво повторил тот, — мне фуцин один из Самарканда дурь притаранил… — и для наглядности чуть прикрыл веки, добавил уже совсем непонятное слово, — цимус!

— А… Курить… ну давай, — Жорик неопределённо пожал плечами, слегка удивившись Васиной щедрости.

— Значит так, — Вася ловко выудил из кармана рубашки мятую папиросу, — вдыхать нужно с воздухом, вот так, уголками рта, — Вася показал как нужно вдыхать, его лицо стало похоже на злого Будду.

Тут Жорик понял, что это не простая папироса, но отступать было некуда. Он отключился буквально после первой затяжки. Сперва перед его глазами всё поплыло, а затем наоборот, резко замерло. Он явно увидел себя со стороны, вышедшим из чёрной арки на яркий свет луны и многочисленных фонарей центра города. Он видел себя бредущим между окаменевшими людьми и деревьями, потом он увидел окаменевший огонь и двух солдат рядом с ним. Он прыгал перед солдатами, размахивал перед их лицами руками, выпучивал глаза и показывал язык, те на него не реагировали, как истуканы на танцующих вокруг язычников. Жорик на мгновение испугался, внезапно ему подумалось, что он остался на всём белом свете один-одинёшенник. Он взгрустнул, но не надолго, вскоре ему снова и с ещё большей силой захотелось в туалет. Окаменевший было огонь, неожиданно ярко вспыхнул, Жорик не раздумывая опять расстегнул ширинку…

Он полностью пришёл в себя от боли. Солдаты бросив пост, скрутили руки и прижали к гранитным плитам хулигана, который хотел потушить Вечный Огонь, таким необычным образом. Вскоре на помощь солдатам бежали начальник почётного караула, дежурный по городу и ещё несколько офицеров. Увидев их Жорик начал орать и извиваться, и ему действительно удалось вырваться, испуганные солдаты отскочили в сторону. Пользуясь моментом Жорик схватил оставленный в стороне автомат и навел его на подбежавших военных. Над мемориалом, как перед боем, повисла мёртвая тишина.

Переговоры взял на себя старший по званию, победитель республиканских соревнований по военному троеборью, капитан Пётр Жадов.

— Предлагаю сложить оружие и сдаться!

Стоящие рядом офицеры согласно закивали лакированными козырьками фуражек.