Дьенбьенфу

В 1951 - 1952 годах, когда Вьетминь уже располагал четко организованными дивизиями, действовавшими в широком масштабе с защищенных опорных баз на севере, произошло сражение за город Хоабинь на Черной реке (там пересекаются дорога на запад от Ханоя по направлению к Лаосу с важной транспортной артерией, идущей на юг). Серия боев, в которых французы задействовали тяжелую артиллерию, танки и самолеты, закончилась мучительным поражением колониального войска. С тех пор французские солдаты прозвали Хоабинь «мясорубкой».

Теперь на всем севере у Франции была лишь одна почти полностью блокированная система опорных пунктов на севере Лаоса, а также опорные пункты в районе дельты Красной реки, с Ханоем и Хайфоном. Еще в джунглях на северо-западе был опорный пункт Лай-Чау, а на границе с лаосской провинцией Сам-Нёа [Самныа] находился такой же форт в глубоких джунглях, На-Сан. Лишь на побережье центрального Вьетнама у французов были прочно удерживаемые районы. Между этими укрепленными пунктами, на которые опиралась французская армия в войне, простирались сотни километров неконтролируемых дорог и освобожденные, занятые частями Народной армии, территории.

Условия, в которых воевала армия вьетнамского государства, решительно изменились: стала возможной активная оборона, и начали намечаться предпосылки для крупномасштабного контрнаступления.

Через день после прибытия в штаб курьера из Ханоя все штабные офицеры и несколько войсковых командиров собрались за длинным деревянным столом в скальном гроте. На потрескавшихся стенах висели карты. Генерал Зиап приветствовал старых соратников по борьбе, приехавших из далеких мест. Атмосфера была бодрая, дружеская, и настроение еще больше улучшилось, когда вошли Хо Ши Мин и Труонг Чинь. Даже на свадьбе не бывает больше шума, подумал Ань Чу, взглянув в грот, у входа в который он стоял на посту. Но потом внезапно все стихло. Труонг Чинь открыл совещание: – Товарищи, мы собрались, чтобы посоветоваться о продолжении борьбы осенью и зимой 1953 -1954 гг.

Он проинформировал присутствующих об изменениях в мировой политике, в основном о том, что советской дипломатии удалось убедить западные державы, наконец, пойти на мирную конференцию, где решался бы не только вопрос Кореи, но, прежде всего, об окончании войны в Индокитае. Труонг Чинь был краток. Он сказал: – Несмотря на все это, нам еще предстоят месяцы боев. Противник хочет добиться решения еще до конференции, он хочет видеть нас на коленях к моменту начала переговоров. Этот план нам нужно сорвать. Товарищ генерал Зиап сейчас выскажет свои предложения по стратегии и тактике на следующем этапе войны…

Зиап тут же встал. Он сделал пару шагов, как будто хотел придать движение всему телу, потом окинул всех взглядом и начал, оперируя сухими цифрами, объяснять нынешнее соотношение сил на театре военных действий. Он буквально излучал энергию. То, что он излагал, было полностью продумано, и сам он выглядел задумчивым, будто рассуждал об этом снова и снова. Во Нгуен Зиап был человеком, который своей позицией заставлял думать и других людней.

Он начал с дельты Красной реки. – Товарищи, мы не можем дать противнику чувствовать себя в безопасности в этом районе. Я предлагаю усилить активность подвижных сил, чтобы он не смог отправлять оттуда свои войска в другие регионы...

После того как несколько командиров высказали свои соображения о возможностях активизации партизанских действий в дельте, Зиап продолжил: – Посмотрим на карты. Если нам удастся, несмотря на усилившиеся бои в дельте, вывести оттуда наши регулярные части, а также и из других областей, мы сможем использовать их под Лай-Чау, последним бастионом французов на северо-западе, так сказать, в плоти нашего освобожденного севера...

Среди собравшихся пронесся шепот. Была названа цель! Это было смелым предложением. Но Зиап уже продолжал: – Если мы атакуем эту изолированную базу, и возьмем ее, то сможем предложить нашим лаосским собратьям по борьбе, у которых будет свободен фланг, вместе с вьетнамскими добровольцами наступать с их баз на юг, по направлению к центральному Лаосу. Это мгновенно и очень существенно увеличит общий вес освобожденного северного Индокитая...

Он подошел к одной из карт на стене грота и показал направления возможных ударов. Потом повернулся. Его глаза блеснули, когда он воскликнул: – А теперь – карты, которыми мог бы сыграть противник. Он может стерпеть наше продвижение, тогда мы многое выиграем. Но он может попробовать и прорваться в наши северные и северо-западные области, чтобы нанести нам удар или прервать наше сообщение с Лаосом, тогда… мы сможем выиграть еще больше!