Деньги правят миром (СИ)

Кусты за его спиной шелохнулись, и на полянку вышло еще несколько младшекурсников, радостно улыбаясь. Хагрид понял: кого-то нашли. И содрогнулся.

— А кузнечик может стать фамильяром? — застенчиво спросила первокурсница в мантии Пуффендуя.

— Ку?.. Кузнечик?

«Где ж они могли добыть в Запретном лесу кузнечика-то?» — дивился лесник, а девочка подходила все ближе.

— Зелененький такой, на веточку похож…

Она протянула к нему обе руки, сложенные вместе и осторожно раскрыла сжатые ладони. На них лежал изрядно помятый лукотрус, крошечные глазки которого медленно вращались в разные стороны…

— Это же еще детеныш! — возмутился лесник. — У него ж родители с ума сойдут! — добавил он чисто по наитию, так как, если честно, был совершенно не в курсе семейных отношений этого безусловно занимательного вида волшебных существ.

В серо-голубых детских глазках заблестела влага, сочувствие выразили и остальные ребята, так что лукотрусик, сжимающийся всякий раз, когда его пытались погладить (а гладили все — надо же было попрощаться!) был торжественно возвращен на родное дерево. Старый клен нашли далеко не сразу, а потом еще минут десять спорили, то ли это дерево, пока не догадались поднести несчастного зверька к стволу. Внутри громко и радостно застрекотали, но обитатели так и не показались. Только длинная палочка-рука схватила детеныша и утащила куда-то в ствол.

— Вот это да… Хагрид, а что они делают?

— Они дерево едят?

— Да вы что говорите-то такое! Охраняют они деревья!

— Вот э-эти? От кого, от червячков, что ли?

— Ото всех. Вас просто слишком много, столько народу тут не бывало никогда. Вы же всех перепугали!

— Это не мы!

— Мы вообще тихо!

— Даже не разговаривали почти…

Хагрид решил, что он теперь понимает, отчего у лукотруса так интересно двигались глаза. Наверное, эти дети тоже с ним разговаривали. Он вздохнул и продолжил.

— Животные, они ж к людям-то непривычные. Вот пришел бы кто из вас один, так бы все волосья повыдергали, если б ветку надумал отломить.

— А если листик?..

— А если ветка сухая?

Пришлось рассказать, как ходят в лес мастера-изготовители Волшебных палочек.

— О, кажется, я понял, почему старик Олливандер такой странный! Он же все время подкрадывается! Это из-за лукотрусов?

…

— Хагрид, а ты еще расскажешь?..

— А лукотрус может быть фамильяром, ну, если он взрослый уже?

Детки смотрели с надеждой, но лесник уже охрип и устал.

— Не, они не приручаются. И жить без своего дерева не могут, вот совсем. Умрут, если надолго забрать.

— А, понятно.

— Жалко… А кто тут еще водится? Я вроде слышал, как кто-то убегал, такое «тыгыдык, тыгыдык»…

Да, детки ушли не все, остались самые закаленные, и набралось таких на весь Хогвартс чуть больше дюжины. Хагрид пробовал сосчитать, но каждый раз получалось по-разному, то девять всего, то одиннадцать, то пятнадцать, то аж восемнадцать, но этому он уже не поверил. В глазах иногда двоилось.

Эти-то и рассказали ему, для чего им нужна была сегодняшняя экскурсия. И неожиданно нашли у лесника полное понимание. Ну, а что — он и сам был не прочь завести себе хорошее животное, чтоб побольше и поопаснее. А уж фамильяром сделать… Мечта! Он тоже хотел, но спросить стеснялся. Какие славные ребятишки! Надо бы им помочь, ох, надо! Это же какое дело хорошее…

…

— А лягушку в фамильяры можно? — спросил черноволосый парнишка, на вид постарше других, в мантии Слизерина.

Он же недавно с такой страстью расспрашивал про фестралов, что Хагрид теперь готов был простить Слизерину все, даже Тома Реддла. Наверное.

— Лягушки на зиму все в озере устроились уже, поздно. Вот если по весне…

— А Гигантский кальмар? Он зимой тоже спит?

— Нет, зачем ему спать?

— А откуда он взялся?

Лесник ощутил, что его язык уже с трудом ворочается во рту. Кажется, он с рождения столько не разговаривал!

— Да у вас тут факультатив по диким животным?

Явление старого трактирщика Хагрид воспринял как манну небесную… Он подскочил и торопливо извинился перед школьниками, делая вид, что вот этот человек пришел к нему по очень-очень важному и совершенно неотложному делу.

Бульк. Звень. Стук.

Порыв воздуха от резкого выдоха лесника едва не скинул легкую шапку с головы трактирщика.

— Ну что, еще по одной?

— Давай. До сих пор в себя прийти не могу, — Хагрид раскраснелся, немного вспотел и иногда начинал изрядно крениться набок, благо, там была здоровенная балка, которая немного скрипела, но лесника выдерживала без проблем.

— А у тебя неплохо получалось, я слышал. Ты подумай, может, мне брату намекнуть, глядишь и откроет для тебя факультатив. Представь, будешь профессором… — Аберфорт заржал, глядя как перекосилось лицо его клиента. То, что Хагрид уже, кажется, оставил всю наличность в его кассе, повышало настроение (он единственный в Хогсмиде, кто хоть что-то заработал в этот день!) и вселяло разные забавные мысли.

— Издеваешься?! — взревел полувеликан и вскочил с лавки, но тут же приземлился обратно. Правда, уже не на лавку, а на ее обломки и тихо охнул, потирая ушибленное место. А потом зашипел в лучших традициях Слизерина: