Деньги правят миром (СИ)

— А для того, чтобы не мешаться, нужен не блестящий ум, Альбус, нужна истинная мудрость, — произнес он своему отражению в небольшом скромном зеркале и улыбнулся. Юношеские мечты о власти над миром наконец развеялись, и ему стало просто интересно узнать наконец этот мир поближе. Ну, а когда еще-то? Его манила Америка, но не Южная, как Тома Реддла, а Северная и, в конце концов, туда он и отправился. Больше в магической Британии его не видели. Да и на другом континенте следы бывшего Великого Светлого вскоре затерялись.

Бывшие “разоренные” или разрушенные, точнее, местами состаренные маноры их хозяева с помощью домовиков восстановили бы довольно быстро, если бы не слух о том, что Малфой, Мордредов любимчик Фортуны, обнаружил в своем доме еще одно наследство. Сведения не то чтоб расползлись непонятно как: Люциус сам не удержал язык за зубами, да и появившаяся на его пальцах пара перстней-артефактов... Когда страх за свою жизнь его наконец отпустил, захотелось просто похвастаться.

Результатом же стало перелопачивание другими семействами собственных хроник, а потом и собственно раскопки, причем довольно удачные: было обнаружено еще с десяток кладов и ухоронок предков, разной степени ценности. В накладе, скажем по секрету, не остался никто. Конечно, это были только участники “Движения сопротивления”, чьи действия все-таки были оправданы Визенгамотом. Кое-кто, кто успел-таки накуролесить, все же получил условный срок, но поскольку особо тяжких преступлений большинство еще не совершило, все прошло довольно спокойно.

Те же немногие, в числе которых была семья Лестрейнджей, сразу после суда оказались в больничном крыле Азкабана. Нет, дементоров там не было и в помине (а иначе зачем вообще это крыло?). После обследования и “принудительного перемечивания” пришлось их перевести просто в больницу — слишком велики были изменения в психике, порой настолько, что... Ладно, скажем просто: псих, он и в Африке псих. Но иногда это все же лечится.

Янус Тики, старший врач нового “Особого крыла” Мунго, получил изрядную субсидию от Отдела Тайн, а потом и от министерства, так что и охрана была организована на совесть, и работа понемногу двигалась. А уж какое богатство и пиршество для ума им привалило в виде пациентов, для лечения которых можно было применить столько старых и новых ментальных практик!

Вскоре это направление колдомедицины стало весьма популярным, хоть и в довольно узких кругах. Только вот отбирали на него лучших из лучших, да еще и по особым, очень сложным и непонятным тестам. Шептались, что маги стянули их у профессиональных маггловских психологов. То и дело в речи врачей и преподавателей мелькали такие имена, как Юнг, Берн, Фрейд... А в коридорах крыла то и дело возникали силуэты в обычной маггловской одежде. Так что, скорей всего, так оно все и было.

На следующий учебный год Хогвартс словно осиротел: многие шестикурсники, в том числе наша компания, не вернулись в его стены, да и педагогический состав потерял не только директора, но и зельевара. Место директора заняла Минерва МакГонагалл, ставшая прекрасным администратором. Отвечать за всю школу у нее вышло куда лучше, чем за конкретных детишек «львиного» факультета.

Преподавать трансфигурацию она пригласила одного из своих бывших выпускников, Тобиаса Стампа-младшего, недавно получившего Мастерство в Махутокоро. Она была в восторге от его неполного превращения и много раз пробовала сама, пока не начало получаться. Но госпожа директор так никогда никому в этом не призналась, и с очаровательнейшими ушками и милым хвостиком ее видело только зеркало в личных покоях. Стампу же на следующий год передали и деканство у алознаменного факультета, мотивируя тем, что «это у него должно быть в крови»*.

На место Слизнорта пригласили специалиста из Италии английского происхождения, родственника Принцев и Медичи: черноволосого, неприветливого мага, явно предпочитающего золото молчания серебру слов. Однако предмет тот вел неплохо, строго, но в меру, шалостей не спускал и через год стал деканом Слизерина.

Пока же за оставшимися без деканов факультетами присматривали по очереди мадам Вектор, мадам Синистра, мадам Бабблинг и Гариус Томкинк, тот самый автор «Истории Хогвартса», принятый на место Бинса профессор истории магии.

Гилдерой Локонс практически сразу по окончании школы стал штатным зельеваром в Мунго, через два года — ведущим зельеваром, но в заведующие подразделением не пошел, а быстро принял троих личных учеников, подающих большие надежды, на которых и сгрузил бОльшую часть работы, что попроще, можно сказать, «передал им свой черпак» и взялся за перо.

Ах, какой учебник по зельеварению у него получился! Им зачитывались все, от детей и домохозяек до сотрудников министерства, до того увлекательно он описывал собственные действия над каждым зельем, начиная от поиска ингредиентов и, казалось бы, совершенно скучного их приготовления до сложнейших и даже опасных стадий, когда любое движение могло привести к непредвиденным последствиям или сильным разрушениям.