Деньги правят миром (СИ)

С французским, кстати, им помог мистер Фосетт. Точнее, Лили подкупила артефактора, блеснув перед ним своими возможностями в трансфигурации. Тот добавил к трансфигурированному из старой заколки сувенирному домику пару деталей, и тот «ожил»: открывались двери, за окнами сновали фигурки, а главное, при опасности, например, когда домик поднесли к свечам, тени заметались, издавая общий тревожный звук.

— Готов подарочек! Охрана дома.

— Ой, я думала, просто сувенир, — Лили сияла: ее творение усовершенствовали, как она и мечтать не могла. — Он от пожара? А вы меня научите?

— Нет, они так будут вести себя при любой опасности: наводнении, осаде, появлении в доме недоброжелателей.

— А кто это «они»?

— Нечто вроде привидений. Сгустки энергии, наделенные достаточной силой, чтобы быть немного плотнее воздуха, но при этом свободно в нем передвигаться. Кусочки магии тех, кто живет в настоящем доме.

— А, так это ваша охрана.

— Хочешь свою?

— Да мне-то зачем… А для магглов такое можно сделать?

— Ваши родители не магглы, мисс.

— Ох. Никак не могу привыкнуть. Значит, можно? Вы мне поможете?

Лили Эванс очень хорошо умела делать выразительные глазки. Правда, она много чего кроме этого умела, одни «глазки» вряд ли бы помогли — мистер Фосетт все-таки не тот был человек, чтобы разбазаривать ради кого попало свое время и силы. Но через несколько дней в доме Эвансов стоял изумительной красоты сувенирный домик, а сама Лили с тетрадкой сидела напротив мистера Фосетта и… учила французский.

С помощью хозяев они все-таки выяснили, что есть некая магическая субстанция крови рода. И брачные ритуалы, которые бывают весьма даже разные и зависят от того, кто входит в род, невеста или жених, эти маркеры деактивируют (для того и придуманы!), пока не рождается первый ребенок, несущий только наследие отца (или матери, если в род входит мужчина). Затем влияние ослабевает, поэтому второй ребенок, как правило, сильно отличается по набору способностей, взяв что-то от отца и от матери. Как и последующие дети.

Один француз писал, что возможны и другие ритуалы, в том числе обратная активация. Правда, только частичная. Тогда и первенец может быть уже другим по крови, хотя все равно будет принадлежать основному роду. Настоящие же полукровки бывают только от браков без ритуалов, все равно, между магами или магами и сквибами, и, конечно же, магами и магглами.

— Потому-то Северус, по идее, не может наследовать Принцам, брак ведь с магглом не был магическим, — сделал вывод Пит. — Но… есть одно «но» — Тобиас Снейп оказался носителем совсем крошечной, но все же части крови тех же самых Принцев. А значит…

— Я думаю, что когда ты признал семью и «почистил» отца, у тебя активировалось наследие Принцев.

— Чем мне это аукнется?

— Наследством, я думаю. Но заявлять об этом сейчас, мягко говоря, нежелательно. Да и вообще опасно. Понимаешь, в чем дело? Если ты примешь его, род останется, а с ним и все наложенные проклятия, и все ухищрения и жертвы твоих предков и твоей матери будут напрасными.

— Ясно. Снейп — это звучит гордо! — огорошила обоих парней Лили.

— Ну, спасибо, — Северус криво улыбнулся. — Вот уж не думал, не гадал…

— Почему у нас до сих пор нет доступа к сейфу Принцев?

— Вы уже не первый раз поднимаете этот вопрос. Мы не вмешиваемся в дела волшебников.

— Разве Эйлин Принц не скончалась?

— Здравствует, и весьма благополучно.

— Это как? — изумление старшего отдела было совершенно непритворным. — Позовите-ка того, кто передавал нашу монету для Тобиаса Снейпа. Кому вы поручили доставку?

— Бакзук, к вашим услугам.

— Какой молодой. Что ты сделал с монетой?

— Передал, как было велено.

— И что?

— Так… откуда мне знать?

— Вы оставили их без наблюдения?

— Мы не вмешиваемся в дела волшебников…

— Да, Бакзук, ты действительно очень молод. В дела вол-шеб-ни-ков. А насчет людей никакой договоренности нет и не было. Другое дело, что люди нам неинтересны. Кроме некоторых. Придется проверить. Марш в Коукворт.

— А как же молодой Снейп?

— Полукровка не может наследовать роду, как не может и его сохранить. Только если встретит носителя недостающей части крови. Но этого точно не случится.

— Почему вы так уверены, Ракхаг?

— О нем позаботится Дамблдор.

— Директор Хогвартса???

— Верховный чародей и прочая, прочая, прочая. Да он у нас давно на содержании. С тех пор, как… Впрочем, ты еще молод слушать эту историю. Мы не вмешиваемся в дела волшебников, если они сами не покупают наши услуги.

— Но стоит им только купить…

— Вот именно.

*

— Миссис Снейп, вы не заняты?

— Для вас, мисс Эванс, я свободна всегда. Вы наша единственная надежда, — худая и бледная после болезни Эйлин Снейп казалась совсем маленькой и хрупкой. И очень усталой, несмотря на все ухищрения хозяев дома.

— Собственно, я потому и пришла. Вы спросили, не предпочла бы я, чтобы то заклятие легло на меня вместо Северуса, помните?

— Думаю, ты бы ни за что не пошла на такое.

— А он бы пошел?

— Девочка… ты была ему дороже всех еще тогда. Пошел бы. Может, не совсем осознанно, но пошел. Мне бы вряд ли пришлось его убеждать. Но почему ты спрашиваешь?