Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов

Этнические церкви Кливленда были святилищами культуры для людей из Старого мира. «Церковь Святого Станислава, построенная в 1889, обошлась польской конгрегации в $150 тысяч – а в те времена на прокатном стане Ньюбурга, где работали многие поляки, средняя оплата труда составляла $7,25 в неделю», – пишет историк Майкл Мак-Тай. Три года спустя настоятель церкви подал в отставку, оставив после себя долги на сумму $90 тысяч, которые пришлось выплачивать прихожанам и новому священнику[415].

С начала девятнадцатого века в Америке происходили конфликты вокруг вопроса о том, кто должен контролировать приход: доверенные лица из мирян или епископы. Во многих крупных диоцезиях епископ представлял собой «единоличную корпорацию», этот юридический термин означает, что епископ в буквальном смысле слова владеет всей собственностью церкви. Предполагалось, что епископ контролирует приход с благими намерениями. В 1988 году Верховный суд Огайо разбирал вопрос о продаже церковной собственности для погашения долгов епископа (дело «Мэнникс против Перселла»).

В 1880-х, когда среди вкладчиков возникла паника, епископ Цинциннати Джон Перселл создал «банк» для католических вкладчиков. Он управлял банком вместе с братом, и каким-то образом у банка образовался долг в три миллиона долларов, так что он сделал передаточную надпись кредиторам от епископа Перселла на «всю собственность диоцезии».

Кредиторы епископа ждали распоряжения Верховного суда Огайо о возможности продажи собственности приходов диоцезии Цинциннати, чтобы вернуть свои деньги, поскольку приходы относились к «собственности диоцезии». Суд решил, что епископ лишь управляет этой собственностью по доверенности для блага прихожан… и постоянно именовал конгрегацию тех, кто молится в отдельных церквях и их содержит, бенефициариями тех отдельных трастов, которыми управляет церковь[416].

Этот процесс спас церкви Цинциннати от ликвидации для покрытия безнадежных долгов епископа, тогда как в Кливленде этнические церкви придерживались европейской модели, где собственность принадлежит иерархам, и эта модель сохранилась даже тогда, когда епископы стремились к расширению, одновременно стремясь внедрять в эти разные приходы общую культуру католицизма. Когда Кливленд стал важным промышленным центром Среднего Запада, диоцезии пришлось все больше заниматься образованием молодежи и помогать людям приспособиться к жизни города. В 1911 году епископ Джон Фаррели объявил неделю сбора средств для сирот, наложив определенные квоты на каждый приход, чтобы церкви поддерживали детские дома диоцезии. Эту практику переняли и другие диоцезии[417]. Город рос и обрастал кольцом пригородов, так что возникли десятки новых районов, которые должны были отсылать налоги в офис, расположенный в центре города.

«Кливленд в отличие от Колумбуса не включил в себя ближайшие пригороды, – объясняет отец Боб Бегин, настоятель прихода Св. Кольмана в центре города. – У нас есть все эти пригородные селения с пожарными, мэром и системой школ. Интеграция школ не имела большого смысла, потому что к тому времени здесь осталось мало белых. Когда в пятидесятых была построена автострада 90, это отрезало от нашего прихода и церкви Св. Игнатия четыре сотни домов. В те времена приход был центром жизни. Св. Игнатий находится на 100-й Западной улице, мы на 65-й Западной. Св. Игнатий вмещает в себя около тысячи человек, мы примерно столько же. На каждой воскресной службе у нас присутствует четыреста прихожан. Шестьдесят процентов из них приезжают сюда из пригородов, эти люди участвуют в программах помощи бедным в рамках нашей миссии».