Der Parasit (СИ)

Леманн понял, что был не осторожен во время разговора с подельником, и знал, что французы не любили немцев за те бесчинства, что творились во времена войны на французской земле. Подобный разговор уже случился с ним однажды, но Ганс сумел вывести его в свою пользу. Поэтому он был все еще жив…

— Слышишь, арийское отродье, ты так и не понял, кто я?! Думаешь сыграть в дурочка?!

Надежда Леманна окончательно пропала.

— Подними. Свой. Гребанный. Рукав! — отчеканив последние слова, пригрозил Аккерман.

Позади Леви послышались тяжелые шаги, к которым за короткое время он уже привык. Заметив, что объекты замешкались, Смит пересек зал и поравнялся с Аккерманом.

— Герр штурмбанфюрер Леманн, правой рукой поднимите левый рукав рубашки. Медленно, без лишних движений.

— Молодые люди, это какая-то ошибка…

— Если это наша ошибка, то мы принесем извинения, а пока предъявите доказательства своей невиновности — поднимите левый рукав рубашки! — приказал Смит.

Ганс схватил нож для колки льда, направляя острие в Аккермана, но молодой человек успел увернуться, ожидая нападения со стороны противника и схватив тяжелый стеклянный бокал, метнул его в Леманна, попадая в бутылки.

Услышав звонкий хруст разбивающегося стекла, оставшиеся пьянчуги, что мирно спали все это время, очнулись и, смекая о происходящем, поволокли ватные ноги к выходу.

Пока немолодой мужчина отвлекся на разбившиеся напитки, Леви перепрыгнул через барную стойку, чувствуя трескающееся стекло под подошвой и, взяв уцелевшую бутылку, разбил ее, направив стеклянный осколок на противника, держась при этом за целое горлышко бутылки.

— Герр Леманн, не двигайтесь! — громко скомандовал Смит, направляя крупнокалиберный Кольт.

— Брось нож, ублюдок! — добавил Леви.

Решимость в глазах немолодого мужчины не угасла, но опасное орудие он отложил.

Аккерман, все так же грозя острием осколка бутылки, подошел к Гансу, затем схватил и откинул нож для колки льда в недосягаемую зону.

Смит держал бывшего штурмбанфюрера на мушке, пока Леви стал искать другие опасные предметы, которые бывший солдат СС мог прятать в одежде. Ощупывая его, он нашел два складных ножа.

Обезоружив Леманна, Аккерман схватил того за левую руку и поднял рукав, увидев те самые буквы и цифры. Со временем, они сильно расплылись, но все же оставались читаемы.

— Герр штурмбанфюрер Леманн, вы задержаны по ряду обвинений французской разведкой. Вы отправляетесь с нами. — Убедившись в достоверности татуировок, огласил Смит.

— Gott mit uns! — произнес Ганс, прикрыв глаза, словно это часть ритуала.

Надев наручники на заключенного, Эрвин вызвал своих подчиненных, и вместе с Леви все направились в штаб.

Стоило знакомой двери допросной открыться, как Аккермана окатил не выветрившийся запах грязи и сырости.

— Что скажешь, мразь? — довольно спросил Захариус у своей новой жертвы.

— Meine Ehre heißt Treue! — без тени сомнения выдал немец.

— Ублюдок… — цокнув, Майк презрительно выдохнул и нанес первый удар кулаков, попав в нос.

Ганс мужественно держался и даже не застонал, молча сплюнув кровь вперемешку со слюной.

— Что же, часть вашей сделки выполнена, — обратился Эрвин, смотря на Леви, — Аккерман, вы свободны, подождите меня наверху, в кабинете.

— А-аккерман? — ошарашено переспросил Ганс.

Вероятно, воспоминания сразу показали лицо единственной Аккерман, что до этого момента знал Леманн.

— Да, я — Леви Аккерман. Знакомая фамилия? — съязвил бывший капитан, зная ответ.

— Ты… — но штурмбанфюрер не успел озвучить свое предположение.

— Я — сын Кушель Аккерман. Все верно. — Подтвердил молодой человек.

— К-когда ты родился? Назови мне год!

— В сороковом…

Злость начала обуревать сознание Аккермана, в то время как Леманн светился от прозрения, что только что произошло. Его лицо выражало странную смешанную реакцию радости и недоверия.

— Как поживает Кушель? — с удивительно заботливой интонацией поинтересовался Ганс.

— Она мертва. — Коротко огласил Леви, процедив информацию сквозь зубы.

— Что произошло?! — пораженный известием, расспрашивал немец.

— Умерла от голода, почти двадцать три года назад…

Эта новость застала Леманна врасплох. Все это время он искал ее, всегда тщательно проверял списки лагерных заключенных, в надежде спасти любимую, что резко пропала из его жизни.

— Я понимаю, что, скорее всего, здесь и умру… — внезапно начал Ганс. — Я могу напоследок увидеть ее могилу?

Смит перевел взгляд на Леви, который стал мрачнее грозовой тучи, готовый накинуться на штурмбанфюрера за то волнение, с которым он говорил о его матери. Будто его чувства действительно были настоящими…

— Нет. — Ответил Аккерман.

— Ясно.

Аккерман не выдержал, чувствуя ярость, что захватила его сознание, и стал избивать бывшего штурбанфюррера. Ни Смит, ни Захариус не мешали бывшему капитану.

Вспомнив старое ремесло, Леви старался сделать Леманну как можно больнее, при этом не убивая его и поддерживая в сознании.

— Скольких, как я, ты уже перебил? — шепелявя, спросил Ганс.

— Ты первый… — наотмашь ответил Аккерман.